ЕВРЕИ РОССИИ. ОЧЕРК ДЕСЯТЫЙ

ЕВРЕИ РОССИИ

ОЧЕРК ДЕСЯТЫЙ


Евреи на Украине. Ужасы времен хмельничины. Война России с Польшей. Польское восстание против шведов и разгром еврейских общин. Начало переселения на запад.

На еврейских кладбищах появилось немало новых захоронений, и не с того ли времени – надписи на могильных камнях: "Гибель следует за гибелью…", "Пало дерево в полном соку‚ срублено без почестей от рук злодея...", "Да поднимется к Небесам его вопль...", "Да отомстит Всевышний за их кровь..."


1

В первой половине семнадцатого века подходил к концу "золотой период" польского и литовского еврейства. У королей уже не было полноты власти‚ духовенство могло диктовать свои условия, да и мещане добивались от сеймов новых ограничений против евреев. В конце шестнадцатого века им запретили жить в Витебске‚ в начале семнадцатого – в Киеве. В королевской грамоте было сказано: "Чтобы место пограничное не жидами‚ но людьми украинскими купеческими расширялось и множилось... ни один жид в городе Киеве чтобы не жил‚ дворов для жительства не покупал и не строил‚ и чтобы ни одного жида никто в городе Киеве к себе не принимал... и квартирою стоять у себя жиду не позволял". Если не удавалось изгнать евреев из города‚ начинались погромы‚ избиения – испытанные средства в борьбе с конкурентами.

В первой половине семнадцатого века прошли погромы в Вильно‚ Бресте‚ Кракове‚ Люблине‚ Перемышле; ритуальные процессы – в Ленчице‚ Сандомире‚ Сельце‚ Сохачеве‚ Бохне‚ Перемышле‚ Кракове‚ Люблине. Всё начиналось с антисемитской агитации‚ а заканчивалось выступлением мещан против еврейских купцов и ремесленников. Польско-литовское еврейство поневоле шло на уступки, подписывало невыгодные для себя договоры с магистратами городов‚ которые урезали права в торговле и ремеслах, – это не ослабляло ненависти населения. Некий писарь Ян Кмита писал в подстрекательской книжке "Ворон в золотой клетке‚ или жиды в свободной Короне Польской": "Никто не живет в таком довольстве‚ как еврей в Польше: у еврея на обед всегда есть жирный гусь‚ жирные куры‚ а убогий католик макает кусок хлеба в слезы‚ которые льются из его глаз".

К тому времени шляхта и крупные магнаты уже использовали польских евреев для заселения украинских земель. До четырнадцатого века на Украине правили удельные русские князья‚ а затем ее территория отошла к Литве. Население преимущественно состояло из православных крестьян‚ которые жили на просторных и плодородных землях‚ вдалеке от центральной власти‚ и были воспитаны в духе вольностей. Великий князь Литовский раздавал земли своим приближенным‚ но они не притесняли крестьян‚ потому что те могли в любой момент сняться с одного места и перейти на другое. Земли тогда было много‚ населения мало‚ и владельцы земель были рады тому‚ что крестьяне уделяли им часть своих продуктов. В остальном никто не вмешивался в их жизнь, не посягал на свободу.

По Люблинской унии 1569 года Польша и Литва образовали единое государство Речь Посполита, господство которой распространилось на Южную Русь – территории Киевского‚ Брацлавского, Волынского воеводств. Сразу же изменились условия жизни. Земля перестала принадлежать тем‚ кто ее обрабатывал‚ стала собственностью землевладельцев. Короли дарили своим сановникам обширные поместья на плодородных землях по обеим сторонам Днепра‚ и колонизация Украины пошла быстрыми темпами. На ее просторах с огромными природными богатствами возникли имения князей и шляхты‚ вырастали города‚ местечки; зерно с украинских полей отправляли в Центральную и Западную Европу.

Паны привлекали поселенцев‚ обещая на первых порах свободу от повинностей и платежей; крестьяне‚ соблазненные льготами‚ дали привязать себя к земле и постепенно превратились в холопов‚ работавших на панов. Владения польских магнатов на земле Украины размещались на гигантских территориях; они включали в свой состав десятки городов и сотни деревень с сотнями тысяч крестьян, которые платили аренду своему хозяину, безвозмездно оказывали ему всевозможные услуги.

Среди колонистов появились и евреи. В городах Польши и Литвы‚ в перенаселенных еврейских кварталах‚ под постоянным враждебным давлением мещан и духовенства было трудно‚ неуютно и опасно порой существовать‚ а на украинских просторах они могли применить на деле свои знания‚ опыт и деловые качества. Новые помещики жили в больших городах и не занимались хозяйством. Они охотно сдавали в аренду свои имения – польским шляхтичам, украинским мещанам, евреям; королевские старосты предоставляли им право собирания налогов‚ пошлин и крестьянских повинностей.

Евреи не владели землей, а потому шли в арендаторы, чтобы заработать на жизнь; в начале семнадцатого века около половины королевских и шляхетских земель на Украине арендовали евреи. В их руках сосредоточились и различные промыслы: производство селитры и поташа‚ ловля рыбы и дичи, питейное дело; они брали в аренду корчмы‚ молочное хозяйство и мельницы. Разрослись общины в Луцке‚ Владимире-Волынском‚ Ковеле‚ Остроге‚ Баре‚ Брацлаве‚ Виннице‚ Немирове‚ Тульчине. Появились новые общины в Белой Церкви‚ Богуславе‚ Переяславе‚ Чернигове и в других городах.

Кардинал Коммендони‚ путешествуя по тем краям‚ оставил описание быта евреев: "Они не перебиваются здесь постыдными заработками‚ ростовщичеством и исполнением всевозможных поручений.‚ хотя и не отказываются от такого рода прибыли; владеют землей‚ занимаются торговлей и посвящают себя даже изучению изящной словесности‚ медицины и астрологии… Они довольно состоятельны и не только принадлежат к числу уважаемых людей‚ но часто даже имеют таковых под своей властью. Они не носят никакого знака‚ отличающего их от христиан. Им разрешается даже носить саблю и быть вооруженными. Наконец‚ они пользуются правами прочих граждан". Но даже в то время на Украине было немало еврейской бедноты, потому что арендаторы почти весь заработок отдавали помещикам. Местные власти докладывали начальству: многие евреи не в состоянии платить налоги и "сами себя содержать не могут".

К середине семнадцатого века уже определились те обстоятельства‚ которые привели к страшной катастрофе. Паны были католиками‚ крестьяне – православными. Православие считалось у католиков "хлопскою верою"‚ его старались уничтожить путем насильственных церковных уний. На крестьян паны смотрели как на низшую расу; они даром обрабатывали панскую землю, платили множество податей – за пастбища‚ мельницы‚ рыбную ловлю‚ за каждый улей и за каждого вола. "Владелец или королевский староста не только отнимает у бедного холопа всё‚ что он зарабатывает‚ – писал иезуит Скарга‚ – но и убивает его самого‚ когда захочет и как захочет‚ и никто не скажет ему за это дурного слова".

Антагонизм был чудовищным‚ ничего общего не было у угнетаемого с угнетателем – ни веры‚ ни языка, ни обычаев. Ничто не могло смягчить отношения между паном и холопом‚ между католиком и православным‚ между поляком и украинцем. Но пан обычно был далеко‚ а непосредственно крестьяне сталкивались с евреем-арендатором. Формально он становился на место пана‚ в известной мере он получал ту власть над крестьянином‚ которая принадлежала землевладельцу‚ и должен был – по поручению пана – извлекать из крестьянина максимальный доход. Как писал поляк‚ "мы сами (шляхта) обдирали крестьян только еврейскими когтями". Поэтому ненависть крестьянина была против пана – ляха и католика и против арендатора-еврея, чуждого ему "нехристя".

Впоследствии евреям приписывали самые невероятные злоупотребления против православного крестьянства‚ вплоть до того‚ что польские помещики будто бы отдавали в аренду православные сельские церкви‚ и потому украинцы должны были платить арендаторам-евреям за право крестить своих детей‚ венчать новобрачных, отпевать покойников. В действительности нет ни одного документального подтверждения‚ что евреи арендовали церкви‚ и лишь поздние историки‚ знакомые по преданиям с теми временами‚ повествуют об этом. Но крестьяне не разбирались в том‚ кто больше виноват в их угнетении‚ а кто меньше. Украина взбунтовалась‚ и евреев истребляли наравне с ненавистными народу панами. Историк С. Дубнов писал: "Евреи попали между молотом и наковальней, между господином и рабом, поляком и русским. На почве, насыщенной вулканическими силами, столкнулись три класса, три религии, три нации, и катастрофа оказалась неминуемой".

Выхода не было нигде. Из Центральной Европы евреи бежали в Польшу – от ужасов крестовых походов‚ преследований времен "черной смерти" и ритуальных наветов. Из Польши они пришли на Украину – под давлением мещан и духовенства‚ которые вытесняли их из городов. Везде чужие‚ везде принимаемые для королевской и панской выгоды‚ притесняемые и истребляемые в периоды народных волнений. Так это случилось и на Украине. 1648 год. Восстание казаков во главе с Богданом Хмельницким‚ которого евреи называли "Хмель-злодей, да будет стёрто его имя".


2

Центром крестьянской вольницы была казацкая республика Сечь‚ в степях‚ за днепровскими порогами. Туда убегали крестьяне‚ которые не дали себя закабалить и привязать к земле‚ там они объединялись в дружины‚ во главе которых стояли атаманы. Вольные казацкие полки отражали набеги татар из Крымского ханства‚ а польское правительство пыталось организовать из них пограничное войско‚ что не всегда получалось. Это было полувоенное‚ полукрестьянское сословие‚ которое не желало подчиняться кому бы то ни было; в определенный момент оно выступило‚ чтобы освободить Украину от власти ”ляхов и жидов”.

В 1630 году восстали казаки во главе с неким Тарасом, и в еврейских источниках отметили: "На Украине, за Днепром, была в это время война, и многие евреи там убиты". В 1637 году казацкий атаман Павлюк пошел из Запорожья в Полтавщину и поднял крестьян против панов и евреев. "Повелеваем вам и убеждаем вас‚ – призывал он народ‚ – чтобы вы единодушно‚ от мала и до велика‚ покинувши все свои занятия‚ немедленно собрались ко мне". В Лохвице казаки убили около 50 евреев, сожгли город Лубны "вместе с крепостью, монастырем и церковью бернардинцев, а горстку защитников – дворян и евреев – убили".

Бунт подавили польские войска‚ Павлюка казнили‚ дороги уставили трупами посаженных на колы холопов. Права и вольности казаков ограничили‚ многих из них прикрепили к земле и обязали работать на панов‚ а за малейшее сопротивление беспощадно наказывали. "И мучительство фараоново‚ – записано в малороссийской летописи‚ – ничего не значит против их тиранства. Ляхи детей в котлах варили‚ женщинам выдавливали груди деревом и творили иные неисповедимые мучительства". Эти репрессии еще больше озлобили крестьян‚ нужен был только повод для всеобщего народного восстания.

Весной 1648 года казацкий сотник Богдан Хмельницкий заручился поддержкой крымских татар‚ собрал запорожских казаков‚ которые провозгласили его атаманом‚ и двинулся на поляков. Совместное казацко-татарское войско победило поляков при Желтых Водах и у Корсуни‚ и восстание охватило восточное Приднепровье. Отряды крестьян‚ горожан и казаков под предводительством атаманов Кривоноса‚ Гани‚ Морозенко‚ Тимофея Хмельницкого‚ старшего сына Богдана‚ громили польские поместья‚ убивали без пощады католиков и евреев‚ уничтожали костелы и синагоги. Даже "православные ремесленники и торговцы‚ гибли за то единственно‚ что носили польское платье‚ и не один щеголь заплатил жизнью за то‚ что по польскому обычаю подбривал себе голову".

Евреи были для восставших польскими ставленниками‚ и расправы сопровождались чудовищными зверствами. Еврейский летописец Натан Ганновер свидетельствовал: "С одних сдирали кожу заживо‚ а тело кидали собакам; другим наносили тяжелые раны‚ бросали на дорогу и проезжали по ним на телегах… Грудных младенцев резали на руках матерей‚ а многих рубили на куски, как рыбу. Беременным женщинам распарывали животы‚ вынимали плод и хлестали им по лицу матери‚ а иным в распоротый живот зашивали живую кошку и обрубали им руки‚ чтобы не могли вытащить кошку. Иных детей прокалывали пикой‚ жарили на огне и подносили матерям‚ чтобы отведали их мяса. Иногда сваливали кучи еврейских детей и делали из них переправы через речки... Татары же брали евреев в плен; жен насиловали на глазах их мужей‚ а красивых забирали в слуги или наложницы. Подобные жестокости творили повсюду‚ также над поляками‚ в особенности над их ксендзами".

Русский историк девятнадцатого века Н. Костомаров: "Самое ужасное остервенение показывал народ к иудеям: они осуждены были на конечное истребление‚ и всякая жалость к ним считалась изменою. Свитки Закона были извлекаемы из синагог: казаки плясали на них и пили водку‚ потом клали на них иудеев и резали без милосердия; тысячи иудейских младенцев были бросаемы в колодцы и засыпаемы землею... В одном месте казаки резали иудейских младенцев и перед глазами их родителей рассматривали внутренности зарезанных‚ насмехаясь над обычным у евреев разделением мяса на кошер (что можно есть) и треф (чего нельзя есть)‚ и об одних говорили: это кошер – ешьте‚ а о других: это треф – бросайте собакам!"

Спасти могло только принятие православия‚ однако евреи – в массе своей – шли на мученическую смерть‚ но не соглашались изменить вере отцов. Десятки городов стали местом их гибели: Переяслав‚ Пирятин‚ Лохвица‚ Лубны‚ Немиров‚ Тульчин‚ Полонное‚ Заславль‚ Острог‚ Бар‚ Кременец, многие‚ многие другие. Бывало порой так‚ что с одной стороны город осаждали казаки‚ с другой – татары‚ и евреи убегали к татарам‚ чтобы не попасть в руки к казакам‚ а те брали их в плен и отправляли в Стамбул. Евреи Стамбула‚ Салоник‚ Венеции, Рима и других общин собирали для спасения пленных большие суммы денег и выкупали несчастных.

С восточного берега Днепра восстание перекинулось в Центральную Украину‚ к Киеву‚ а затем и в Западную Украину‚ на Волынь и Подолию. Боясь оставаться в деревнях и местечках‚ евреи убегали в укрепленные города и попадали там в ловушку. В городе Баре‚ в Подолии‚ было 600 еврейских семей‚ и туда из окрестных мест сбежались еще многие. Несмотря на совместное сопротивление поляков и евреев‚ казаки сделали подкоп‚ взяли город‚ и атаман Кривонос "со всех жидов живьем шкуры посдирал". В южнорусской летописи сказано об этом более конкретно: "Кривонос‚ Хмельницкого советник‚ у Батурина (в Баре) ляхов да жидов больше пятнадцати тысяч выколол".

В городе Полонном евреи укрылись за стенами города и вместе с поляками защищались двое суток. Но из-за измены панских слуг казаки ворвались в город и истребили евреев: кровь лилась потоками по улицам. Известный кабалист рабби Шимшон и с ним 300 евреев вошли в синагогу‚ надели на себя саваны, с молитвой встретили смерть. Это произошло в июле 1648 года, и Натан Ганновер отметил в исторической хронике "Пучина бездонная": "Был между ними муж разумный и проницательный‚ ученый кабалист по имени Шимшон из Острополя‚ к которому ежедневно являлся ангел-посланец и обучал его тайной мудрости... Сказал ангел-посланец Шимшону задолго до катастрофы‚ чтобы евреи взяли на себя великое покаяние‚ дабы смягчить роковой приговор неба. И проповедовал он много раз в синагоге‚ призывая народ к покаянию‚ – и действительно было великое покаяние‚ но оно не помогло‚ ибо приговор был уже подписан".

Летописец Меир из Щебржешина сообщал о гибели общины в Остроге‚ городе на Волыни. В первый свой набег казаки убили 600 евреев, а остальные спаслись бегством. На следующий год‚ когда евреи вернулись в город и начали заново отстраивать свои жилища‚ казаки напали еще раз, убили оставшихся – 300 человек, и "кровь их текла, словно ручей, а тела стали добычей птиц небесных". Спаслись только трое. Колодцы были наполнены убитыми младенцами. Большую синагогу превратили в конюшню. Еврейские дома разрушили до основания: казаки искали сокровища‚ будто бы закопанные в подвалах. Еще в начале двадцатого века на окраине города возвышались четыре холма‚ по преданию – места общего захоронения евреев тех времен.

В Заславле‚ городе на Волыни‚ осталось 200 евреев‚ больных и стариков‚ которые не смогли убежать. Они попросили‚ чтобы их убили на еврейском кладбище‚ что казаки и сделали. Загнали всех в кладбищенский дом‚ убили‚ дом затем сожгли‚ а синагогу разгромили и превратили в конюшню. В Погребище‚ местечке Киевского воеводства‚ вырезали "всех евреев‚ стариков‚ молодых‚ женщин и детей‚ всех‚ находившихся в нашем старом храме Божьем‚ в тот момент‚ когда происходило венчание молодой пары".

В Немирове‚ городе на Подолии‚ 6000 евреев укрылись за крепостными стенами. 20 июня 1648 года казаки во главе с атаманом Ганей подступили к городу с польским флагом‚ чтобы обмануть защитников. Перед ними открыли ворота‚ казаки ворвались в город – резня в Немирове была одной из самых ужасных в дни хмельничины. Женщин насиловали‚ детей живьем кидали в колодцы‚ откуда доносились затем их крики, пытавшихся переплыть реку и спастись убивали в воде‚ которая окрасилась кровью. Немировского раввина Иехиэля Михеля нашли на кладбище и убили дубиной: сначала раввина‚ а затем его престарелую мать.

Казаки отбирали себе молодых евреек‚ крестили их насильно и брали в жены. Одна девушка попросила устроить венчание в церкви за рекой‚ и когда свадебная процессия под звуки музыки двигалась по мосту‚ она бросилась в воду и утонула. Другая девушка уверила казака-жениха‚ что умеет заговаривать пули‚ уговорила выстрелить в нее и убедиться‚ что пуля не причинит ей вреда; таким образом она избавилась от крещения и от насильственной женитьбы.

В городе Тульчине Брацлавского воеводства 600 польских солдат и около 2000 евреев заперлись в укрепленной крепости. Поляки и евреи дали друг другу клятву отстоять город и не вступать в переговоры с казаками. Вместе с солдатами евреи стреляли с городской стены и шли в атаку‚ преследуя врага. Убедившись‚ что они не смогут взять город‚ казаки обещали полякам пощадить их‚ если те выдадут им деньги и имущество евреев. Узнав о предательстве‚ евреи хотели перебить поляков‚ но глава иешивы рабби Аарон удержал их от этого‚ чтобы не навлечь на единоверцев ненависть всего польского народа. "Лучше погибнем‚ – говорил он‚ – как погибли наши немировские братья‚ но не подвергнем опасности наших братьев во всех местах их рассеяния".

Войдя в город‚ казаки забрали имущество евреев‚ а затем согнали их в одно место‚ поставили знамя и объявили: "Кто хочет принять крещение‚ пусть станет под это знамя и останется жив!" Никто не согласился на измену‚ и казаки перерезали всех‚ оставив в живых десять раввинов – для выкупа. После этого они заявили полякам: "Как вы поступили с евреями‚ так и мы с вами поступим". И перерезали их. С этого момента‚ говорит еврейский летописец‚ "паны держались союза с евреями"‚ временными братьями по страданию‚ и не изменяли им.


3

Вести о передвижении казацко-татарского войска передавались из города в город и вызывали панику среди евреев. На пощаду врага нельзя было рассчитывать; оставалось только бежать‚ прятаться в лесах‚ искать спасения там‚ куда казаки еще не пришли.

Натан Ганновер свидетельствовал: "И вот опять началось бегство. Кто имел лошадь и повозку – уезжал‚ остальные брали жену и детей и убегали‚ бросая дом с имуществом... Лошади с повозками шли в три ряда по всей дороге от Острога до города Дубно‚ на протяжении семи верст... По пути нас нагнали трое верховых и сказали: ”Что вы тащитесь так медленно? Враги догоняют нас‚ сейчас они в Межиричах‚ откуда мы едва спаслись”. Тогда началась небывалая паника среди наших братьев... многие женщины и мужчины растеряли детей в суматохе‚ убежали в леса и овраги".

Евреи могли рассчитывать только на заступничество польских начальников‚ но восстание украинцев было повсеместным‚ а польские руководители – слабы и нерешительны. Лишь один из поляков‚ князь Иеремия Вишневецкий‚ успешно боролся с казаками и приходил на помощь евреям. Это он казнил немировских мещан за соучастие в резне‚ и евреи говорили‚ что Вишневецкий, "как отец о детях", заботился о них. Но этого было недостаточно. Закаленные в боях казаки побеждали поляков на поле боя‚ и уже ничто не могло их остановить. Десятки цветущих еврейских общин на Украине были разгромлены‚ тысячи беженцев хлынули в польско-литовские общины‚ не затронутые бедствием.

А восстание охватило уже часть Белоруссии и Литвы. В Чернигове была уничтожена вся еврейская община‚ затем в Стародубе‚ откуда казаки пошли на Гомель. В этом белорусском городе "враги совершили страшное избиение; били несчастных кольями‚ чтобы медленно умирали. Кучами падали мужья‚ жены‚ дети. И не было им погребения‚ псы и свиньи поедали валявшиеся трупы". По официальным донесениям в Гомеле "было побито жидов с женами и детьми больше двух тысяч‚ а ляхов с шестьсот человек; из белоруссов же никого не побили и не грабили". По местным преданиям, из всей гомельской общины спаслась только одна еврейка‚ родоначальница семьи Бабушкиных. Убивали евреев в Пинске, Бресте и Борисове, Пирятине и Лубнах, в городах и деревнях.

Осенью 1648 года отряды казаков и татар стали совершать набеги на внутреннюю Польшу. Шляхта и евреи спасались в укрепленных городах; общий враг сплотил их‚ и даже мещане-католики забыли на время свою вражду к конкурентам-евреям. Сообща сражались‚ сообща переносили все тяготы осады и вели переговоры с неприятелем. Осадив Львов‚ Хмельницкий пообещал пощадить город‚ если ему выдадут евреев. Магистрат ответил ему‚ что не вправе распоряжаться евреями‚ которые подвластны королю и несут службу наравне с мещанами‚ не уступая им в мужестве. Кончилось тем‚ что Хмельницкий снял осаду‚ получив контрибуцию со всего населения‚ и евреям пришлось для этого продать ценную утварь из синагог. Летописец отметил: "Так была обобрана святая община Львова и уподобилась пруду, из которого выужена вся рыба".

В Белограе‚ Грубешове и Томашове казацкие отряды вырезали всех евреев‚ и в еврейском сочинении "Тяготы времен" сказано: "В Томашове сидели еврейские мальчики за одним столом и учились по своим книжкам; враги придавили их столом к стене‚ так что ни один не остался в живых". Типичная картина того времени определена фразой в письме поляка: "Жиды все вырезаны‚ дворы и корчмы сожжены".

Летом 1649 года на границе Волыни и Галиции стояли друг против друга огромные армии: польская и украинско-татарская. Казаки одолевали‚ чуть было не забрали в плен короля Яна Казимира‚ но татарский хан неожиданно перешел на сторону поляков. После этого Богдан Хмельницкий вынужден был согласиться на ограниченные условия Зборовского договора‚ по которому из состава Польского королевства выделили казацкую Украину с территориями Киевского‚ Черниговского и Брацлавского воеводств. Эта часть Украины признавалась автономной‚ охранялась казацкими войсками‚ управлялась православными чиновниками‚ а иезуитам и евреям запрещалось там жить. В договоре было сказано‚ что евреи не могут быть "ни владетелями‚ ни откупщиками‚ ни жителями в украинских городах‚ где казаки имеют свои полки... А которые жиды объявятся за Днепром‚ тех жидов в запорожском войске грабить и отпускать назад за Днепр".

С заключением мира жизнь стала на время спокойной. Беглецы возвращались на старые места‚ но не было уже их домов‚ а был голод‚ болезни‚ эпидемии, от которых умирали во множестве; нищие бродили толпами по дорогам, даже "прежние благодетели поступали в услужение"‚ чтобы заработать на кусок хлеба. Король Ян Казимир разрешил евреям‚ насильно обращенным в православную веру‚ вернуться к вере отцов. Еврейские женщины‚ силой повенчанные с казаками‚ убегали от них и возвращались к своим семьям. Родители разыскивали сыновей и дочерей, насильно окрещенных, и забирали их у христиан; жены разыскивали мужей‚ не зная‚ погибли они или проданы в рабство. Коронный Ваад обсуждал вопрос о судьбе жен пропавших без вести и принял постановление‚ облегчающее их участь‚ чтобы эти женщины могли выйти замуж.

В знак траура по мученикам Ваад запретил в течение трех лет носить шелковую‚ бархатную и шитую золотом одежду, украшать себя "золотыми цепочками и ожерельями из жемчуга", не разрешил, чтобы в еврейских домах звучала музыка – даже "для увеселения" жениха и невесты. Во всех общинах Польши и Литвы был установлен ежегодный пост с траурным богослужением в день резни в Немирове – двадцатого числа месяца сиван по еврейскому календарю. (Этот день совпал с постом давних времен – в память евреев французского города Блуа, которых обвинили в ритуальном убийстве и сожгли в 1171 году.)

Вскоре между польским войском и казацко-татарскими отрядами произошло крупное столкновение. На стороне поляков сражался еврейский отряд в 1000 человек; поляки победили‚ и по договору 1651 года евреям снова разрешили селиться на казацкой Украине‚ территория которой была уменьшена: "Жиды как и прежде были жителями и арендаторами в имениях королевских и шляхетских‚ так и ныне должны быть". Часть казаков ушла за Днепр‚ в пределы Московского государства‚ где возникли казацкие слободы – Харьков‚ Сумы и другие‚ составившие Слободскую Украину.

Богдан Хмельницкий пытался сохранить автономную территорию‚ но в 1654 году отдал себя под защиту русского царя Алексея Михайловича‚ и под власть России отошла казацкая Украина. Тут же началась война между Москвой и польско-литовским государством‚ а с ней новые несчастья.


4

Русские войска вошли в Белоруссию‚ Литву‚ затем в Польшу‚ и это принесло евреям огромные бедствия. Их снова грабили‚ убивали, изгоняли из завоеванных городов.

Раввин Моше Ривкес писал в книге "Колодец изгнания": "Когда страшное войско подошло к воротам Вильно... бежала оттуда почти вся еврейская община‚ одни на лошадях и повозках‚ другие пешком‚ неся малых детей на плечах. Далеко разносились вопли плачущих‚ и из моих глаз слезы текли ручьем". Тех‚ кто не успел убежать‚ перебили‚ и в пожаре‚ бушевавшем более двух недель‚ сгорел в Вильно еврейский квартал. Когда беглецы вернулись назад‚ в городе свирепствовали эпидемии и голод‚ многие от отчаяния покончили жизнь самоубийством. Местные мещане просили русского царя Алексея Михайловича окончательно изгнать евреев‚ и он в своей грамоте предписал "жидов из Вильны выслать на житье за город".

Затем после долгой осады был взят город Люблин. В праздничный вечер казаки подожгли синагогу‚ когда в ней были молящиеся‚ во время пожара убили сотни человек. Раввин Шмуэль Кайдановер вспоминал: "Всё мое имущество было взято у меня... Две мои дочери убиты... И бросили меня на улице избитого, в крови убитых... Много раз выводил меня враг на смерть, и протягивал я шею свою, как скот на бойне". Резня в Люблине произошла в праздник Суккот‚ долгие годы затем этот праздник был для люблинских евреев днем памяти и плача. В городе Быхове в Белоруссии убили 300 евреев‚ затем "огнем и мечом" разорили Пинскую общину и весь Пинский округ. Хмельницкий снова осадил Львов и потребовал от магистрата: "Евреи‚ как враги Христа и всех христиан, должны быть выданы нам со всем своим имуществом‚ с женами и детьми". Но магистрат города вновь отказался выдать евреев и откупился огромной контрибуцией.

В Витебске евреи вместе с поляками обороняли город от осаждавших его русских войск: копали рвы вокруг крепости‚ укрепляли стены‚ ходили в разведку и сражались. "Во время осады‚ – свидетельствовали польские дворяне‚ – евреи постоянно несли стражу‚ каждый из них имел вооружение и ружье для защиты; не жалея здоровья‚ они защищались и отражали неприятельские штурмы‚ позволили разбирать их дома и брать из них материалы‚ необходимые во время осады… вообще хорошо себя вели и оказывали помощь". Московский боярин В. Шереметьев взял город, после чего казаки ограбили евреев и многих насильно окрестили; часть из них вместе с поляками отправили в ссылку – в Псков‚ Новгород, Казань‚ и немало пленников замерзло по дороге.

Когда русское войско взяло Могилев-на-Днепре‚ местные жители попросили московского царя выселить из города евреев‚ своих давних конкурентов. На это было получено согласие Алексея Михайловича: "а жидам в Могилеве не быти и жития никакова не имети". Не успели выполнить это распоряжение‚ как к городу подошло польское войско‚ и Константин Поклонский – православный шляхтич на русской службе – "принудил насильно" евреев "выступить из города для уменьшения многолюдства‚ вредного во время осады"‚ обещал дать им проводников в Литву. Но когда они собрались за городом‚ он выехал к ним со своим войском и перебил всех – мужчин‚ женщин и детей. Заупокойную молитву в день их гибели читали в синагогах Могилева еще в двадцатом веке.

Война России с Польшей продолжалась до 1667 года‚ и по Андрусовскому договору левобережная Украина – Малороссия‚ часть Киевщины вместе с Киевом‚ а также Смоленская и Чернигово-Северская земли перешли к Москве. На этих территориях евреев практически не было, и некий священник, посетив Малороссию, с удовлетворением отметил, что повсюду господствовала одна лишь православная вера.


5

В 1655 году шведы вторглись в Польшу и быстро овладели страной‚ в которой царила анархия, захватили центр государства‚ Познань‚ Калиш‚ Варшаву и Краков. Шведы относились к евреям терпимо и не истребляли их‚ а еврейские общины выплачивали им чрезвычайные военные налоги‚ которые те могли бы взять и так‚ путем реквизиции. Это и поставили евреям в вину‚ когда в Польше поднялось восстание против Швеции‚ во главе которого встал Стефан Чарнецкий‚ вождь партизанских отрядов.

Летом 1656 года отряды Чарнецкого отвоевывали у шведов город за городом и громили еврейские общины – под предлогом того‚ что евреи сочувствовали или помогали шведам. Были уничтожены общины Бреста‚ Гнезно‚ Лешно‚ Плоцка‚ Ленчице и Калиша‚ многие синагоги разрушены‚ убитые насчитывались тысячами‚ а голод и чума довершили опустошение. Улицы были завалены трупами‚ некому было их хоронить‚ и псы пожирали мертвых. В еврейских летописях Стефана Чарнецкого называли "злодеем"‚ "врагом", "палачом в Великой Польше".

Этот страшный период, с 1648 по 1656 год, наконец закончился‚ евреи стали подсчитывать свои жертвы. Их количество исчислялось десятками тысяч человек, превысив еврейские жертвы крестовых походов и преследований во времена "черной смерти" в Западной Европе. Не случайно отметил впоследствии украинский историк Н. Полетика: "Освободительный путь украинского народа в семнадцатом веке прошел по трупам евреев".

Более семисот еврейских общин были разгромлены. В левобережной Украине не осталось ни одного еврея‚ и казаки запрещали им туда возвращаться. В некогда больших еврейских общинах сохранилось по нескольку семей‚ а мелкие общины вообще исчезли. Дома стояли разрушенными и пустыми‚ прежние их обитатели бежали‚ погибли или оказались в плену у татар. На еврейских кладбищах появилось немало новых захоронений, и не с того ли времени – надписи на могильных камнях:

"Гибель следует за гибелью…";

"Пало дерево в полном соку‚ срублено без почестей от рук злодея...";

"Да поднимется к Небесам его вопль...";

"Да отомстит Всевышний за их кровь..."

Та катастрофа произвела на европейских евреев ужасающее впечатление, ее сравнивали с разрушением Иерусалимского Храма; "Такое бедствие не случалось с тех пор‚ как Израиль лишился своего государства"‚ – писал итальянский раввин. А Натан Ганновер с благодарностью вспоминал о том‚ как евреи выкупали из плена своих собратьев и помогали беженцам: "Куда бы ни обращали свои стопы избежавшие меча, в Моравию‚ Австрию‚ Богемию‚ Германию или Италию – везде к ним относились по доброму, давали им еду и питье, и кров и одежду… Особенно в Германии делали для них больше, чем могли".

Вернувшись на старое место в один из городов Польши‚ еврейский торговец‚ арендатор или ремесленник должен был начинать жизнь заново‚ на пустом месте‚ среди коренного населения‚ также разоренного войной. Поэтому и началась еврейская эмиграция на запад – в Вену‚ Прагу‚ Амстердам‚ Гамбург‚ и о польском происхождении переселенцев напоминают фамилии их потомков во всех частях света – Полак‚ Поляк‚ Полячек‚ Полякко‚ Поликер‚ Ляховер‚ Лехно.

Укоренившись‚ казалось бы‚ на польской земле‚ евреи снова стали изгнанниками‚ на новом месте‚ в очередном враждебном окружении. Они оглядывались назад‚ на Польшу‚ где оставили родные могилы‚ и оплакивали – уже издалека – ту трагедию и жертвы страшного времени. "Глаза мои истекают слезами над жестокой гибелью тех‚ кто прославлял единство Божие дважды в день‚ – писал рабби Шабтай Шефтель Горовиц‚ оказавшись беглецом в Вене. – Губил их меч на улице и ужас в домах. Мужчины и женщины‚ юноши и девушки‚ как овцы‚ подставляли шею под нож‚ не желая спасти свою жизнь служением чужим богам. Горько плачут плакальщики над растерзанными Священными книгами и свитками Торы‚ из которых враги изготовляли сандалии".

Этот трагический период стал поворотным моментом в истории евреев Европы. Если раньше шла эмиграция с запада на восток‚ то теперь она поменяла направление: в Германию‚ Моравию‚ Чехию и Голландию. Выдающиеся польские раввины и ученые‚ что бежали в Западную Европу от ужасов тех лет‚ стали раввинами и главами талмудических школ в крупнейших городах Европы. Раввинская наука‚ перенесенная некогда из Германии и Чехии в Польшу и Литву и достигшая там расцвета‚ перекочевала обратно на запад. Лучшие раввины Польши погибли в те годы или эмигрировали; рабби Моше Кац‚ переселившись в Лотарингию‚ откуда евреи убегали когда-то в Польшу‚ писал: "Польша‚ ты была раем‚ средоточием учения и знания..‚ ты славилась возвышенной ученостью‚ – но теперь ты покинута‚ овдовела и осталась одинокой".

Еврейство Польши переживало тяжелые времена. "Тяжко согрешили мы перед Господом‚ – говорилось в воззвании Коронного Ваада. – Смута растет с каждым днем; всё труднее становится нам жить; наш народ не имеет никакого значения среди других народов. Удивительно даже‚ как это‚ невзирая на бедствия‚ мы еще существуем. Единственное‚ что нам остается делать‚ это объединиться в один союз‚ в духе строгого послушания заветам Божьим и предписаниям наших благочестивых учителей и вождей".


6

"Селения запорожских казаков‚ – отмечал путешественник‚ – есть сборище многоразличнейших народов... Запорожцы допускают в свое братство всех вообще без различия национальности‚ если поступающий принимает греческую веру". Среди прочих служили в Запорожской Сечи и казаки-евреи. В "Реестре всего войска Запорожского" за 1649 году названы их имена: Иван Лейба, Трофим Коган, Иван Жидовкин, Демко Юдай, Василь Жидовец, Васька Лейба и другие. Одни из них принимали православие под страхом смерти‚ других похищали казаки еще в малом возрасте‚ насильно крестили и готовили затем для военной службы.

Иван Иванович Перекрестов‚ сын крещеного еврея (такую фамилию обычно давали выкрестам)‚ стал полковником Ахтырского слободского полка в конце семнадцатого века‚ отличался доблестью и страстью к стяжательству. Одни из подчиненных жаловались на притеснения Ивана Перекрестова‚ а другие уверяли‚ что "опричь его другого такого разумного человека нет". В 1704 году Перекрестова отстранили от должности по высочайшему повелению‚ а его огромные имения отобрали в казну.

Жил в Запорожской Сечи полковник Григорий Герцик‚ сын крещеного казацкого полковника. Был близок к гетману Мазепе, бежал вместе с ним после поражения шведов под Полтавой, в изгнании получил звание генерального есаула. Герцик ездил для переговоров в Стамбул‚ чтобы с помощью Турции создать независимую Украину‚ был арестован в Варшаве по распоряжению русского резидента. Его отправили в Петербург и допросили; сохранился протокол "Допроса Григория Герцика об участии его в измене Мазепы". Находился затем в Москве под строгим караулом‚ занимался лекарской практикой и так обеднел со временем‚ что не смог похоронить жену за свой счет. Получал на прокорм по 25 копеек в день и в Москве‚ скорее всего‚ умер.

В документах Запорожской Сечи восемнадцатого века есть упоминания о евреях-казаках‚ которые "выполняли службу верно и радетельно". Вот имена некоторых из них: Василий Перехрист – "родился от евреина Айзика"‚ Иван Перехрист – "взят из жидовской школы набежавшими туда запорожскими казаками"‚ Семен Чернявский – "святое крещение восприняв‚ записался в казаки и на верную службу присягу принял"‚ Степан Заведовский – "родился в турецком городе Хотине в законе еврейском"‚ Моисей Горлинский – "вывезенный из Бахчисарая жид"‚ Иван Ковалевский – "еврейской породы"‚ Яков Крыжановский – "евреин".

Среди духовенства Украины тоже попадались крещеные евреи: архимандрит Владимир Крыжановский (эту фамилию часто давали выкрестам в Польше)‚ игумен Иннокентий‚ священник Яков Маркович. Казак Иван Ковалевский стал полковым старшиной‚ был посвящен затем в священники, умер на Украине протоиереем. В Сергиевой семинарии под Москвой преподавал еврейский и немецкий языки крещеный еврей Варлаам – игумен‚ а затем архимандрит. (В 1775 году русские войска разгромили Запорожскую Сечь, арестовали атаманов, а оставшиеся в живых казаки бежали в Турцию.)

Добавим любопытную подробность. В 1940 году еврейский историк С. Боровой защитил докторскую диссертацию по истории евреев Украины; в ней был раздел "Евреи в Запорожской Сечи", основанный на архивах казацкой Сечи. Через десять лет после этого в СССР шла борьба с "безродными космополитами". Секретарь по идеологии Одесского обкома компартии упомянул в своем докладе профессора, "который разыскал в Запорожье Янкелей и Ицек", – зал встретил это сообщение хохотом.



В 1672 году турки захватили Подолию и назначили Юрия Хмельницкого‚ младшего сына Богдана Хмельницкого‚ гетманом над правобережной Украиной с резиденцией в Немирове. Когда богатый еврей Аарон женил своего сына‚ не испросив разрешения у гетмана‚ тот повелел привести его к себе‚ но Аарон бежал. И тогда по приказу Хмельницкого жена Аарона была "живая облуплена"‚ то есть с нее содрали кожу. Аарон поехал в Каменец-Подольский, пожаловался на Хмельницкого паше‚ а тот сообщил об этом в Стамбул. По указу из Стамбула Юрия Хмельницкого вызвали в Каменец и устроили очную ставку с Аароном. Хмельницкий не смог оправдаться и по решению суда был казнен.


***

Летописец Натан Ганновер, автор исторической хроники "Пучина бездонная", жил в Заславле на Украине, бежал от преследований казаков Хмельницкого, скитался по Европе – Германия, Голландия, Италия, Молдавия; поселился, наконец, в Моравии, чтобы обрести покой на старости лет, и был убит во время военных действий. Его хроника начинается такими словами: "Я тот муж, глаза которого узрели жезл гнева, которым разил Господь народ израильский..."

Раввин Меир из польского города Щебржешина составил хронику тех страшных лет под названием "Тяготы времен" – "о годах, подобных головне дымящейся и мечу обоюдоострому... дабы пробудить всех скорбной песней о тысячах убитых, чтобы не стали их души добычей забвения".

Летописцем времен хмельничины был и раввин из Вильно Саббатай га-Коген, который написал "Свиток тягот" "о злых делах и тяжелых бедах". Его хроника заканчивается такими словами: "Да отомстит Господь за кровь Своих рабов, которая, словно вода, орошала камни и деревья. Отомстит... за праведных мучеников, за ученых и мудрых, за… раввинов, канторов, служек, синагогальных певчих, за юношей и девушек, мальчиков и девочек, за почтенных учителей и их юных учеников".

В семье историка С. Дубнова хранилась память об их предке рабби Йосефе, свидетеле зверств казаков Хмельницкого в городе Дубно на Волыни. Дубнов писал: "На могилах этих мучеников ежегодно плакала вся община… Я живо представляю себе фигуру моего предка рабби Йосефа из Дубно, как он поднимается с постели до рассвета и справляет обряд полночного траура, плачет о судьбе гонимой нации и поет сквозь слезы: ”Доколе плач в Сионе и рыдания в Иерусалиме”…"


назад ~ ОГЛАВЛЕНИЕ ~ далее