ОЧЕРК ТРИДЦАТЬ ВТОРОЙ

Партизанское движение на оккупированных территориях. Партизаны-евреи

1

К началу войны с Германией не существовало разработанных планов партизанских действий, так как предполагалось‚ что враг – в случае его нападения – будет немедленно отброшен от границ Советского Союза и воевать придется на чужой земле.

Однако действительность оказалась иной. В первые месяцы войны немцы захватили гигантские территории‚ где остались сотни тысяч бойцов Красной армии‚ попавших в окружение и рассеявшихся по лесам‚ – среди них были и евреи. Разрозненные группы выбирали себе командиров и действовали независимо друг от друга; к ним присоединялись местные жители‚ бежавшие из лагерей военнопленные‚ евреи из гетто; уходили в леса и вооруженные группы подпольщиков‚ созданные перед подходом немецких войск‚ – так появились первые партизанские отряды. Их начальные операции сводились к добыванию продуктов питания‚ одежды‚ оружия и боеприпасов; у них не было опыта ведения партизанских боев и выживания в лесах‚ а потому многие отряды продержались недолгое время и были рассеяны‚ а то и уничтожены частями СС и местными полицейскими.

Когда Гитлеру доложили о первых действиях партизан‚ он был доволен: "Это имеет свои преимущества: дает нам возможность истреблять всех‚ кто восстает против нас". Фюрер‚ по всей видимости‚ полагал‚ что партизанское движение продержится недолгое время‚ но ближайшие события опровергли его надежды. К концу 1941 года на оккупированных территориях действовало примерно 90 000 партизан‚ которые нападали на местные гарнизоны и опорные пункты‚ подрывали мосты‚ линии железных дорог‚ выводили из строя промышленные предприятия‚ повреждали линии связи‚ убивали полицейских‚ бургомистров и старост деревень‚ служивших оккупационным властям.

Москва старалась поставить под контроль разрозненные партизанские действия. В отряды засылали командиров‚ комиссаров‚ радистов и подрывников‚ сбрасывали на парашютах оружие‚ боеприпасы и медикаменты‚ поставляли газеты‚ брошюры‚ листовки. В отрядах появились рации для связи с Большой землей‚ на лесных аэродромах приземлялись самолеты‚ которые привозили винтовки‚ автоматы‚ пулеметы и гранаты‚ противотанковые ружья и минометы‚ разобранные на части пушки‚ соль и табак‚ – обратными рейсами вывозили раненых.

В Москве был создан Центральный штаб партизанского движения для координации совместных действий; руководил штабом первый секретарь компартии Белоруссии П. Пономаренко. В ноябре 1941 года Ставка верховного главнокомандующего издала приказ: в тылу немецких войск разрушать и сжигать дотла все населенные пункты на расстоянии 40–60 километров в глубину от переднего края и на 20–30 километров по обе стороны дорог. Центральный штаб партизанского движения призывал: "Для уничтожения врага не стесняйтесь прибегать к любым средствам: душите‚ рубите‚ жгите‚ травите фашистскую гадину".

Генерал-комиссар Белоруссии В. Кубе докладывал: "Часть евреев вырвалась из гетто‚ ушла в леса и усилила всё более развивающееся партизанское движение – с этим следует считаться". Евреи из минского гетто создали в годы войны семь партизанских отрядов. Первой ушла в леса в ноябре 1941 года группа из шести человек‚ среди них было три брата – Арон‚ Лазарь и шестнадцатилетний Семен Голуб (Лазарь и Арон погибли в боях‚ Семен стал командиром взвода в партизанской бригаде). Вслед за первой группой ушли из гетто Минска 29 человек во главе с Борисом Хаймовичем и тоже присоединились к партизанам; они участвовали в нападениях на немецкие гарнизоны‚ подрывали линии железных дорог. Летом 1942 года Израиль Лапидус увел из минского гетто 48 человек; у них были с собой три винтовки‚ три нагана и двенадцать гранат – так появился в белорусских лесах партизанский отряд имени Кутузова.

У врача И. Атласа семья погибла в гетто; он организовал и возглавил партизанский отряд из 120 бойцов‚ который вошел в состав партизанского соединения в белорусских лесах. Отряд Атласа уничтожил несколько немецких гарнизонов‚ взорвал эшелон на железнодорожной линии и стратегический мост через реку Неман‚ – Иехезкель Атлас погиб в бою. Рувима Берензона забросили в тыл в составе диверсионной группы‚ и он стал одним из руководителей партизанского движения в Белоруссии (жена и сын погибли в минском гетто‚ старшего сына повесили во время казней подпольщиков). Командир Красной армии М. Прусак сумел выйти из окружения‚ собрал группу бойцов в Минской области, изучил диверсионное дело и пустил под откос два вражеских эшелона; затем его назначили комиссаром партизанской бригады имени Н. Щорса (командование бригады дважды представляло Моисея Прусака к званию Героя Советского Союза за проведение диверсий на железных дорогах‚ но он это звание не получил).

В белорусском городе Лунинец убили всю семью раввина Л. Иоселевича; он бежал в лес и с помощью партизан освободил многих из гетто своего города. Командир партизанского отряда А. Бринский вспоминал: "Среднего роста‚ широкоплечий‚ с лицом‚ обросшим темной бородой‚ в овчинном тулупе‚ в бараньей шапке‚ с автоматом на груди и гранатами на поясе, он‚ вероятно‚ очень мало походил на раввина. Он хорошо владел русским‚ польским‚ немецким языками. К началу войны ему было лет тридцать пять... В отряде Липе Иоселевич скоро приобрел авторитет своим мужеством‚ умом‚ благородством. Я назначил его командиром взвода... Один из товарищей метко сказал о нем: "Это еврейский бог мести"..."

Из воспоминаний Гирша Смоляра (о партизане по прозвищу Рыжий мельник): "Мы знали‚ что он из какого-то местечка под Минском‚ что он буквально удрал из могилы... На партизанский отряд‚ в котором находился Рыжий мельник‚ напал возле Рудинска СС-овский карательный отряд... Партизаны заняли оборону. Рыжий мельник растянулся возле сосны‚ разложил патроны‚ зарядил винтовку и нараспев стал вести счет: "Вот тебе‚ злодей‚ за верную мою жену Сарру‚ царство ей небесное! – гитлеровский молодчик свалился справа от сосны. – А это за тебя‚ моя старшая дочь Хана! – второй бандит упал замертво. – За сына моего Носона... За Лею... за Этл... за Бейлиньку..."

2

Из книги партизана Мейлаха Бакальчука (местечко Домбровицы Ровенской области):

"На рассвете‚ когда небо стало сереть‚ я с женой Дорой и дочуркой Фелинькой бежал из гетто. Как только мы переступили проволочные ограждения‚ нас разлучила сильная автоматная и пулеметная стрельба. Я с отчаянием оглядывал скошенное поле и луг‚ каждую межу‚ каждую грядку и балку‚ но я нигде их не видел‚ словно их проглотила глубокая пропасть. На опушке леса‚ в четырех-пяти километрах от местечка‚ я искал свою жену и ребенка. Послышались шаги, и показались несколько евреев. Мы углубились в лес‚ прилегли на траву‚ положив головы на бревна. Молчали весь день‚ окаменевшие‚ не разговаривали друг с другом. Произнести слово было труднее‚ чем поднять тяжелый камень. Наступил вечер. Лес погрузился в темноту. Небо было звездное‚ луна полной и яркой‚ Млечный Путь светился над нами. Всё шло своим чередом. Мировой порядок не изменился.

Лес стал домом для бежавших от смерти евреев. Целыми днями лежали мы на голой земле‚ пугаясь каждого шороха или разносившегося эха. Отчаяние было велико‚ втайне мы завидовали тем‚ к кому прижался ребенок‚ жена‚ сестра‚ брат. Большинство из нас были одиноки. С наступлением вечера разжигали большой костер‚ чтобы отпугивать волков‚ которые выли вокруг. У костра читали вечернюю молитву‚ произносили "кадиш" – заупокойную молитву. Люди выглядели как обугленные головешки‚ лица их были темны и черны‚ как темна и черна ночь в диком лесу. На этих лицах написана была безнадежность и готовность принять смерть.

Поздним вечером мы брали грязные до черноты полотняные торбы и босые‚ оборванные пускались на произвол судьбы‚ на поля и огороды в поисках картофеля или кочана капусты. Дорога была сложная и опасная‚ она занимала всю ночь. Не все ориентировались в лабиринтах деревьев и кустов‚ болот и трясин; лишь на рассвете мы возвращались с корзинкой картофеля или с несколькими кусками хлеба‚ с торбами на плечах и палками в руках. Часто возвращались не все – мы были уверены‚ что их схватили бандиты‚ полицаи или немцы. Тогда в спешке гасили костер и переходили на другое место – боялись‚ как бы захваченных не принудили рассказать под пытками‚ где мы прячемся. Ловцы выслеживали нас на опушке леса‚ на околице деревни‚ на хуторе. За каждого пойманного еврея они получали от немцев пуд соли‚ литр керосина‚ два десятка коробков спичек. В этой местности орудовала банда молодого атамана Иванченко. Перед тем как убить пойманных евреев‚ он страшно их пытал. Этот убийца был сыном печника Тимохи. Их дом в местечке стоял в ряду еврейских домов‚ и вся семья разговаривала свободно по-еврейски.

На опушках леса‚ в полях‚ на дорогах и тропинках можно было столкнуться с евреями‚ бежавшими из соседних местечек и городов. При встрече смотрели друг на друга с удручением‚ унижением и стыдом из-за того‚ что бросили жен‚ детей и не разделили их участь‚ что до сих пор еще блуждаем в этом беспощадном мире‚ ищем каких-то путей для сохранения жизни. Хотелось раздобыть винтовку‚ наган или другое оружие‚ чтобы покончить с собой или погибнуть в бою с врагом. На пригорке‚ окруженном зеленой топью‚ собрались евреи‚ решившие биться насмерть с фашистскими извергами. Невелика была эта группа‚ но велик был их порыв мстить убийцам. К ним присоединился и я.

Сперва вытесали топорами палки наподобие ружей. На огне их немного зачернили и привязали к ним ремни от наших брюк. В темную осеннюю ночь мы окружили дом лесника‚ и он‚ приняв наши ружья за настоящие‚ со страху подал нам через окно хлеб и другие продукты. С помощью этих "ружей" мы стали добывать достаточно пищи‚ чтобы не голодать. Случалось‚ крестьяне нас обстреливали‚ и тогда мы разбегались в разные стороны. Проходило много времени‚ пока мы опять собирались вместе. У нас был пароль – пятикратный свист‚ и это помогало нам находить друг друга.

Однажды завязался разговор об оружии. Шмуэль Пурим рассказал‚ что его отец спрятал наган на чердаке в Серниках‚ и он хорошо знает это место. На следующий день несколько человек отправились в Серники‚ огородами добрались до сарая‚ и Шмуэль нашел наган. Все рассматривали его при свете луны‚ как величайшую драгоценность. В магазине нагана было пять патронов. В ту же ночь загорелись дома и сараи атамана Иванченко‚ бандитов Моторко и Гриця Полюховича. Небо стало пунцово-красным‚ большое зарево распространилось над деревнями‚ хуторами‚ лесом и над братскими могилами‚ оповещая‚ что война еврейских мстителей началась.

Нас было одиннадцать евреев и один украинец: Мойше Бромберг‚ Берл Бобров‚ Эфраим Бакальчук‚ Мейлах Бакальчук‚ Файвель Глезер‚ Саул Галицкий‚ Нахман Зильберфарб‚ Максим Мисюра‚ Шмуэль Пурим‚ Рувим Туркенич‚ Аврум–Меир Туркенич и Перец Шухман. Мы были первой партизанской группой в этих местах – с деревянными винтовками и одним-единственным наганом. В то беспощадное время мы пренебрегали логическими доводами. Нами руководила другая сила – страстное чувство мести..."

Книгу воспоминаний М. Бакальчука предваряет эпиграф: "Священной памяти моих дорогих Доры‚ Фелиньки‚ Нехи‚ моих незабвенных родителей Боруха и Сарры‚ моих преданных братьев Цви–Герша и Егуда–Лейба с их семьями‚ моих сердечных сестер Эстер–Голды и Ривеле с ее семьей‚ моих трагически погибших учеников‚ друзей и товарищей – посвящаю".

3

Труднее всего было продержаться первое время – голодным и истощенным после пребывания в гетто‚ практически без оружия и теплой одежды‚ без необходимого опыта пребывания в лесах и ведения партизанской войны. Их выслеживали местные полицейские и уничтожали карательные отряды‚ но выжившие сумели обзавестись оружием и навыками борьбы; к ним присоединялись новые беглецы из гетто‚ они устанавливали связи с другими партизанами‚ входили в состав более крупных формирований или становились многонациональными отрядами. Партизаны-евреи отличались находчивостью‚ изобретательностью‚ умением находить выход из безвыходного‚ казалось‚ положения‚ желанием отомстить за родных‚ убитых карателями‚ – эти их качества перекрывали порой недостаток опыта и способствовали успеху операций.

А. Плоткин (белорусские леса): "В отряде мы прижились. Вечерами собирались у костра партизаны послушать пение Бецалеля. Он пел польские и еврейские песни... Его слушали и просили еще петь. К его имени партизаны не могли привыкнуть и называли его Васей. И Бецалель привык к тому‚ что он Вася. Вася–Бецалель три раза в сутки уходил в кустарник и там истово молился Богу. Через все испытания‚ огненные чистилища он пронес не только веру в Бога‚ но и тфилин‚ которые надевал перед утренней молитвой".

В диверсионную группу отряда имени Буденного входили беглецы из минского гетто – шестнадцатилетние Абраша Каплан‚ Зяма Митель‚ Фима Прессман‚ а с ними и белорус Юзик Зибель; командовал группой В. Кравчинский. У Юзика были полезные знакомства в окрестных деревнях‚ Абраша мог пробраться в укрепленный гарнизон и провести необходимую разведку‚ Зяма был храбр до безрассудства‚ Фима (по прозвищу Чуланчик) отличался упрямством при выполнении‚ казалось‚ невозможного задания‚ их командир – постарше возрастом – был спокойным и рассудительным: эти объединенные качества помогали диверсионной группе успешно минировать дороги‚ пускать под откос поезда‚ выполнять прочие ответственные задания. Затем к ним присоединился учитель Зундель Дротфимен; перед подрывом очередного эшелона он разложил возле железнодорожного полотна несколько записок: "В день моего рождения – гитлеровским путешественникам".

Абраша Каплан погиб в бою. Зяма Митель был тяжело ранен и застрелился‚ чтобы не попасть в руки врагов. Фима Прессман в восемнадцать лет стал командиром всех диверсионных групп партизанского отряда – на его личном счету одиннадцать эшелонов‚ пущенных под откос‚ подрыв железнодорожного полотна в девяти местах. Подрывником в том отряде был и Лейзер Хургин – за один только месяц он пустил под откос три железнодорожных состава и нарушил телеграфное сообщение на протяжении нескольких километров. Лучшим разведчиком отряда имени Буденного считался двенадцатилетний Вилик Рубежин‚ участвовавший в подрыве семи вражеских эшелонов; он был вооружен укороченной по его росту винтовкой‚ которую партизаны называли "ППВ" – пистолет-пулемет Вилика.

Младший лейтенант Борис Гиндин командовал группой из 37 партизан-евреев – они пустили под откос одиннадцать вражеских эшелонов‚ разрушили пять мостов. Владимир Цвибель‚ один из бойцов этой группы‚ бросился под паровоз со связкой гранат и подорвал его.

От Смоленска до Могилева прошло с боями партизанское соединение "Тринадцать"‚ в составе которого были десятки евреев, среди них начальник разведки отряда Иосиф Дулькин‚ награжденный орденом Красного Знамени‚ и тринадцатилетний Вячеслав Тамаркин‚ трижды раненный и заслуживший медаль "За отвагу". В отряде воевал и Гирш Израилитин. Когда группа партизан попала в засаду‚ его ранило в обе ноги; он не мог уйти‚ а потому прикрывал отход и был ранен еще раз. Из воспоминаний: "Когда полицаи приблизились вплотную‚ Гирш рванул сразу две гранаты – противотанковую и "Ф–1"‚ сразив одним ударом четырнадцать полицаев‚ в том числе и начальника полиции".

В сентябре 1942 года два десятка еврейских юношей бежали из гетто Кореца в Ровенской области и выбрали своим командиром сорокалетнего Моше Гиндельмана – дядю Мишу, семья которого погибла в гетто. Они ушли в леса на севере области‚ в пути к ним присоединялись беглецы из других гетто‚ – было у них два пистолета на всех и кухонный нож. Устроили засаду на дороге‚ атаковали затем полицейский пост‚ захватили винтовки‚ несколько ручных пулеметов‚ необходимую одежду и обувь – теперь у каждого из них было оружие. Затем отряд вошел в состав крупного партизанского соединения‚ и Гиндельман сформировал отдельную группу‚ которая действовала самостоятельно на севере Житомирской области‚ получив официальное наименование "специальная еврейская боевая рота". Бойцы дяди Миши провели 150 боевых операций‚ устанавливали на дорогах мины‚ пускали под откос поезда‚ освободили из немецких лагерей несколько сот заключенных. Дядю Мишу называли "королем евреев-партизан"; его призывом было: "Мстить‚ бороться и побеждать‚ а затем можно и умирать с молитвой".

У Миши Давидовича немцы убили мать; мальчик ушел в белорусские леса‚ стал разведчиком партизанского отряда. Однажды группа партизан натолкнулась на засаду‚ Миша был ранен и взорвал себя гранатой вместе с подошедшими к нему врагами – было ему тринадцать лет.

4

Из дневника жительницы оккупированного Киева (1942 год): "С партизанами немцы борются полным уничтожением сел. Они сжигают их вместе с населением. Запирают в хатах и взрослых‚ и детей‚ обливают горючим‚ поджигают – тех‚ кто пытается вырваться‚ штыками вбрасывают обратно... А результаты получаются такие‚ как и следовало ожидать: десять сел сожгли‚ сто сел уходят в лес... Чем больше жгут‚ тем больше партизан".

Немецкое командование требовало: "Вид казни должен усиливать устрашающее действие". За содействие партизанам расстреливали население деревень‚ сжигали дома‚ вешали публично с табличкой на груди: "Я партизан"‚ "Я убийца немецких солдат и полицейских". Количество карательных мер возрастало; чем более нестерпимыми становились они‚ тем больше народу уходило в партизаны и мстило за родных и близких.

Росту партизанских отрядов способствовали и победы Красной армии на фронтах‚ а также бегство молодежи в леса от принудительного угона в Германию. Территории были огромны‚ население неисчерпаемо‚ его ненависть становилась всё ощутимее‚ – в ответ применялись еще более жестокие меры‚ более жестокими были и действия партизан. Из свидетельства очевидца: "На двух рядом стоящих березах болтались привязанные за ноги две разорванные половинки человеческого тела... Внизу на земле валялась форменная офицерская фуражка с черным лаковым козырьком и эсэсовской кокардой... Такая была ответная реакция партизан‚ месть за погибших и замученных родных‚ друзей‚ боевых товарищей‚ за сожженные дома‚ хутора и деревни".

С августа по октябрь 1943 года‚ во время наступления Красной армии‚ партизанские отряды проводили операции "Рельсовая война" и "Концерт" – взрывали рельсы железных дорог‚ срывали поставку фронту пополнения‚ оружия и боеприпасов. Командующий группой армий "Центр" сообщал в Берлин: "Приказ Сталина "создать в тылу немецкой армии невыносимые условия для врага" недалек от выполнения".

Софья Глушкина из Минска: "Я пришла к партизанам... была связной. Дважды встретила карателей‚ но ушла. Мой ребенок был ко всему подготовлен. Я ему говорила: "Если меня поймают‚ если будут бить или колоть булавками‚ если я буду плакать или кричать‚ ты молчи". Восьмилетний мальчик никогда не жаловался‚ умело держался с немцами‚ он был настоящим партизанским питомцем..." Раиса Дудник из Умани: "Я рвалась в бой. Командир назначил меня в диверсионный отряд и снабдил трофейным ружьем. В моей боевой жизни всякое бывало... Мы налетали на охрану‚ стоявшую у железнодорожного полотна‚ уничтожали немцев и затем уже беспрепятственно взрывали железнодорожную линию..."

Николай Конищук (по прозвищу Крук) организовал на севере Волыни отряд из 120 евреев‚ бежавших из гетто. Из воспоминаний А. Бринского‚ командира партизанской бригады: "Крук неоднократно пробирался в гетто окрестных местечек‚ помогал заключенным уходить в лес‚ к партизанам... Специальностью отряда были диверсионные операции. Эту работу круковцы проводили блестяще". Отряд Конищука разросся до 700 человек‚ более тридцати процентов которых составляли евреи; один из них вспоминал: "В боях погибло много наших‚ в том числе девушка Рая Плюс‚ у которой было на счету шесть вражеских эшелонов‚ погиб и командир взвода Миша Эдельштейн". Одним из бойцов отряда был Хаскель Вольпер – о нем сказано в аттестационном листе: "За время пребывания в партизанах участвовал в десяти взрывах воинских эшелонов‚ уничтожении пяти автомашин‚ разрушении двух шоссейных мостов и водокачки".

Беглецы из гетто Минска и Барановичей создали в партизанском отряде еврейскую роту – ее командиром стал Наум Шелюбский. В марте 1944 года пятнадцать бойцов этой роты пустили под откос железнодорожный состав и остановили движение поездов на девять часов. В отчете командира отряда названы их имена: "Минеры – Иосиф Бушлин‚ Шмая Варшавский‚ Наум Шелюбский; охранение – Самуил Бляхман‚ Арон Герцовский‚ Исаак Мамкович‚ Максим Котухович‚ Исаак Альперт‚ Абрам Абрамович‚ Самуил Бакшт‚ Шлема Канторович‚ Шлема Гольдшмидт‚ Шевель Шиловский‚ Шевель Шахнович‚ Лев Давидовский".

В сентябре 1941 года из гетто маленького городка в Западной Украине ушли в лес 26 человек – их вел Григорий Розенблат. Небольшой еврейский отряд действовал сначала самостоятельно‚ нападал на полицейских‚ устраивал засады на дорогах‚ принимал в свои ряды беженцев из гетто‚ – в конце 1942 года они встретились с отрядом С. Ковпака и влились в него. "Группа добровольцев в несколько десятков человек‚ – вспоминал Ковпак‚ – подошла строем к нашему штабу. "Прибыло пополнение"‚ – отрапортовал мне их командир".

Летом следующего года партизаны Ковпака захватили во время рейда город Скалат южнее Тернополя и освободили узников гетто. Когда партизаны отправились дальше‚ к ним присоединились более ста освобожденных евреев; им выдали оружие и сформировали еврейскую роту‚ которая участвовала во многих боях и понесла тяжелые потери. Ее командиром был Йоэль Щербата‚ а после его ранения – Григорий Розенблат‚ партизанская кличка Дядя Гриша.

Два брата Айзик и Роман Плакса бежали из гетто в Белоруссии и после шести месяцев скитаний попали в партизанский отряд. Роману было тогда шестнадцать лет; вместе со всеми он участвовал в боях‚ совершил рейд на Карпаты и на Вислу‚ стал одним из лучших пулеметчиков. В архиве хранится его аттестационный лист‚ который подписал командир отряда П. Вершигора: "Опытный пулеметчик. Исполнителен‚ настойчив‚ правдив. В бою находчив‚ спокоен‚ хорошо ориентируется на местности... Его пулемет работал безотказно". Старший брат Айзик Плакса погиб в конце 1942 года (было ему восемнадцать лет): "Ночью в село проникла разведка литовского карательного батальона и взяла в плен двух партизан – Айзика и его друга белоруса Пашинского. Их привязали руками к повозке и под усиленной охраной повели в Туров. По дороге одному из них удалось освободить руки‚ он бросился бежать‚ но был сразу же убит. Второго привели в Туров‚ привязали к столбу и в ночь под Новый год обливали водой‚ пока он не умер‚ застывая в страшных муках. Осталось неизвестным‚ кто из них погиб более мучительной смертью".

Летом 1944 года бежали из Освенцима военнопленные Дмитрий Волков‚ Александр Шаров и Владимир Эпштейн. Они создали отряд "Народные мстители"; в его состав входили русские‚ украинцы‚ поляки и евреи – руководил партизанами В. Эпштейн. Когда пришли советские войска‚ Эпштейн представил командованию 120 удостоверений уничтоженных эсэсовцев.

5

Из воспоминаний командира партизанского отряда А. Федорова: "Пришел в отряд старик шестидесяти пяти лет‚ беспартийный сельский учитель Семен Аронович Левин... Его послали на кухню – в помощь поварихе. Почистил он два или три дня картошку‚ приходит к командиру роты: "Возьмите на боевую операцию. Дайте повоевать..." И добился своего... Только после того‚ как он уничтожил шестерых врагов‚ Левин согласился перейти в хозяйственную часть".

Недостаточно было убежать из гетто или чудом спастись во время расстрела; недостаточно было пробраться в леса мимо полицейских постов и найти партизан – следовало принести с собой оружие‚ чтобы приняли в отряд. Это была общая проблема – нехватка оружия‚ и беженцы из гетто свидетельствовали: "Побывали во многих деревнях‚ умоляли командиров‚ чтобы взяли в отряд‚ но нас не брали. Нам говорили‚ достаньте оружие и приходите‚ тогда вас возьмем. Где мы могли достать оружие?.." – "Два брата‚ Янкл и Гдали‚ несколько раз уходили на поиски партизан. Но без оружия евреев в партизанские отряды не принимали‚ и они каждый раз ни с чем возвращались в гетто..." – "Борух Флейшман из Янова бежал в лес из гетто‚ захватив с собой нож мясника... Командир отряда согласился принять его с условием‚ что он сам раздобудет себе оружие. В бою у дороги Флейшман... бросился со своим ножом на немца и‚ убив его‚ забрал оружие – винтовку и пистолет".

Многие приходили к партизанам после долгого голодного пребывания в гетто и блуждания в лесах без пищи; они были больны‚ истощены‚ оборваны‚ и не каждый командир соглашался принять их в свой отряд. Могли взять молодых‚ физически сильных‚ непременно с оружием‚ если партизаны‚ конечно‚ не возражали против пребывания евреев в своих рядах‚ – а потому некоторые из них скрывали свою национальность из-за недружелюбного‚ а то и враждебного отношения окружающих. Жители городов и деревень приносили в отряд прежние антисемитские настроения; скованные дисциплиной‚ под руководством командиров и комиссаров‚ они не сдерживались порой и проявляли истинные чувства. Могли сказать поощрительно: "Ты не похож на еврея". Могли поиздеваться: "Храбрые у нас жидки". Могли оттолкнуть беглеца из гетто: "Что тебе делать у партизан? У нас нет кривого ружья".

Фая Шульман‚ Западная Белоруссия: "Поскольку я была еврейка‚ то должна была работать за двоих в партизанском отряде‚ чтобы меня считали столь же полезной‚ как и нееврейских девушек. Когда я работала день и ночь‚ мне говорили: "Да ты не еврейка‚ ты совсем как русская!" – это считалось комплиментом".

В западных районах Украины и Белоруссии существовали националистические польское и украинское партизанские движения‚ участники которых не испытывали симпатий к еврейскому населению; однажды поляки напали на двенадцать партизан-евреев – в живых остался только один‚ притворившийся мертвым.

Немцы вербовали шпионов из состава местного населения и засылали в партизанские отряды‚ что увеличивало недоверие к незнакомым людям‚ недоверие и к беженцам из гетто: бывали случаи‚ когда убивали в лесах спасшихся от уничтожения; бывали случаи‚ когда у евреев отнимали оружие и изгоняли из отрядов. Немецкая пропаганда распространяла слухи о диверсантах-евреях‚ которые якобы отравляли еду в лесных кухнях; однажды у партизана-еврея обнаружили яд‚ который он хранил‚ чтобы не попасть живым в плен‚ – его расстреляли. Гирш Смоляр‚ из воспоминаний: "То‚ что я увидел на берегу реки‚ лишило меня дара речи. На земле лежали тела нескольких еврейских женщин. Не нужно было спрашивать у Тевеля‚ кто стрелял в них... Эти еврейские женщины были убиты нашими "друзьями" – другими партизанами... Я мог только пробормотать: "Кадиш‚ Тевель‚ читай кадиш" (Смоляру объяснили затем‚ что еврейских женщин подослали якобы немцы‚ чтобы отравить партизан).

На последнем этапе войны в партизанские отряды начали переходить полицейские‚ которые прежде участвовали в карательных акциях против евреев‚ – это повлияло на рост антисемитизма среди партизан. В отряде имени Пархоменко приказали еврейским женщинам и старикам покинуть партизанскую стоянку для повышения боеспособности и маневренности‚ – изгоняемых обрекали на верную гибель. В отряде Н. Конищука появились партизаны‚ недовольные тем‚ что он опекал еврейских женщин‚ стариков и детей‚ охранял их и снабжал продовольствием; командир одного из взводов даже собирался напасть на семейный лагерь и ликвидировать его‚ пытался уничтожить группу еврейской молодежи‚ бежавшей из гетто‚ – его приговорили к высшей мере наказания и расстреляли.

Из воспоминаний Ружки Корчак (1943 год, еврейский отряд "Месть"):

"Пришло распоряжение приготовиться к смотру, на который прибудет комбриг Марков. В полдень построили около 260 человек с оружием. Комбриг обошел строй, а затем заявил, что... вооруженные бойцы отряда "Месть" будут слиты с белорусским отрядом "Комсомольский"... "Месть" расформировали и разоружили немедленно. Обойдя ряды, Марков приказал отобрать оружие у многих, прежде всего у девушек, которые принесли оружие из гетто, и тут же раздал его белорусским партизанам. Бася Зивкович, подпольщица из Вильнюса, не выдержала и взорвалась: "Нам дорого досталось наше оружие, и по какому же праву его отбирают? Наши девушки показали себя в бою еще до того, как пришли в лес". Марков усмехнулся и промолчал...

На этом, однако, дело не закончилось. Шаулевич, новый командир отряда, отобрал пулемет у партизана Бургина, а у Михаила Ковнера – его автомат. К другим он полез в карманы, забирая пистолеты, – так принесенные из гетто автоматы, пистолеты и пулемет были отняты у евреев и отданы белорусам "на законном и официальном основании"... В тот день никто не пошел за обедом и не притронулся к еде. Расформирование отряда и способ, каким его ликвидировали, слухи о приближении карательных отрядов и предстоящей облаве – всё это снова напомнило о гетто, о том кошмаре, от которого люди еще не освободились...

Крупные соединения немцев, литовцев и эстонцев, оснащенные танками, артиллерией и разведывательными самолетами шли на облаву. Надо было уходить, и Шаулевич взял с собой всех белорусов, даже тех, у кого не было оружия, – из евреев же забрал только вооруженных. Остальным, в том числе и тем, у кого накануне отобрал оружие, он посоветовал укрыться в болотах и оставил им два негодных ружья. К утру отряд покинул базу. Несколько человек кинулись вдогонку, умоляя не бросать их на верную смерть... Лес был полон беззащитными людьми, спасти могло только чудо; судьба евреев, отрезанных от партизанских соединений, была трагичной: многие пытались уйти от облавы группами и поодиночке – они оказались главными жертвами карательной операции...

Шесть юношей и девушек решили попытать счастья в другом районе, в ином партизанском отряде. Они вышли в путь с тремя пистолетами, но вскоре на них напала группа партизан и отняла оружие. Теперь не имело смысла продолжать путь – без оружия их всё равно никто бы не взял. Решили идти назад. Приладили себе что-то вроде пистолетных кобур, чтобы не выглядеть беззащитными, и двинулись в обратную дорогу.

А по лесу уже пошел слух о группе невооруженных евреев, которые бродят по окрестностям. Маскарад с кобурами не помог, внешность парней и девушек выдавала их происхождение. Они голодали и мерзли и однажды решили зайти на хутор к крестьянину, попросить хлеба. Тот их радушно принял и усадил за стол. Внезапно дверь отворилась, вошли несколько крестьян в тулупах, и прежде чем ребята успели сообразить, что происходит, дверь оказалась на запоре, а из-под тулупов появились топоры. Шломо Канторовичу удалось увернуться от топора, свалить нападавшего и бежать. Ночь он провел в лесу, наутро вернулся на хутор и нашел трупы. Тела его товарищей были обезглавлены".

6

Из гетто городов и местечек евреи бежали в леса – женщины‚ дети‚ пожилые люди. Их обычно не принимали в партизанские соединения: это понижало подвижность отрядов‚ да и не всякий командир желал с ними "возиться". "Как-то встретили мы в лесу группу оборванных‚ изголодавшихся стариков‚ женщин и детей, – вспоминал А. Федоров, командир отряда. – Была зима‚ им грозила гибель. Посоветовавшись‚ мы решили взять их с собой. Так образовался у нас первый гражданский лагерь. Потом появились еще два таких же лагеря". В лесах под Ровно создали семейный лагерь на 150 человек – его опекал отряд Д. Медведева; лагерь снабжали продовольствием‚ одеждой‚ создали даже детские ясли.

Командир еврейского партизанского отряда Шолом Зорин организовал в белорусских лесах два отдельных формирования – боевой отряд и семейный лагерь‚ в котором спасались сотни евреев. Братья и сестры Бельские ушли из гетто в лес‚ стали основателями партизанского отряда в сотни бойцов – их командиром был Тувия Бельский‚ за голову которого обещали сто тысяч немецких марок. При отряде создали семейный лагерь с синагогой‚ школой‚ больницей. "Нас осталось мало‚ – говорил Бельский‚ – и для меня важно‚ чтобы евреи выжили". Было в его отряде 1230 человек‚ среди них 350 вооруженных партизан; немцы проводили карательные операции‚ но им удавалось уходить от преследований. Семейные отряды существовали в десятках мест на оккупированной территории; одни из них были уничтожены‚ другие продержались до подхода Красной армии.

Врач А. Цессарский‚ начальник медицинской части отряда Д. Медведева‚ перевязывал партизан на поле боя и принимал участие в боевых операциях‚ несмотря на запрещение командира. "Партизан Шишков был ранен в печень и истекал кровью. Спасти его могла только немедленная операция‚ а отряд в это время находился в окружении. По приказу Медведева бойцы заняли круговую оборону и держали ее‚ пока Цессарский не закончил операцию. Бывали случаи‚ когда из-за отсутствия хирургического инструментария приходилось использовать подручные средства‚ – Альберт Вениаминович ампутировал ногу Николая Фадеева обычной крестьянской пилой".

Доктор Юрий Тайц вышел из гетто Минска с помощью партизан и стал главным терапевтом минской партизанской зоны. Стера Темкина руководила медицинской службой партизанской бригады имени Сталина. Капитан Екатерина Бруссер бежала из плена и была врачом Брянского партизанского отряда. Анна Бронштейн лечила раненых в отряде "Пламя" в Белоруссии‚ награждена орденом Красного Знамени.

Медсестра Дуся Баскина перевязывала раненых на поле боя‚ участвовала в подрыве шестнадцати немецких эшелонов. Из приказа по партизанскому отряду (1942 год): "Пробраться в Новозыбковское гетто‚ выкрасть врача‚ еврейку по национальности‚ и доставить ее в отряд – в связи с тем‚ что у партизан началась цинга". Из воспоминаний: в отряд А. Федорова "прибежал‚ захватив чуть ли не всю аптеку – медикаменты‚ банки от простуды‚ термометры и многое другое‚ старый провизор Зелик Абрамович Иоселевич. Он заявился к нам с нашитой на груди желтой звездой – зубами ее отдирал..."

Из дневника русской партизанки Маши‚ заброшенной в немецкий тыл с диверсионной группой (настоящее имя неизвестно):

10 июня 1942 года: "Сегодня иду на первое боевое задание. Ребята готовят заряд. Пойдем – я‚ Михаилов‚ Степанов‚ Шейн и Фишман..." 12 июня: "Вчера пустили под откос воинский эшелон... Слышались лязг вагонов‚ крики и стоны раненых..." 6 июля: "Сегодня я‚ Фишман‚ Шейн‚ Костюков и Козлов пойдем на железную дорогу. Берем три заряда..." 10 июля: "Подорвали два эшелона. На третьем подорвались обходчики. Идя домой‚ остановились отдыхать. Были окружены немцами. Кольцо прорвали с боем. В лагерь пришла одна и без сапог. Тут уже Фишман. Но где остальные? Неужели погибли?.." 11 июля: "Сегодня пришли Козлов и Шейн. Шейн ранен в ухо. Пуля вышла глазом... При перевязках с содроганием смотрю на его изуродованное лицо. А ведь был таким красивым парнем..."

10 сентября: "Ужасное известие. Вчера около Ставищ убиты Шейн‚ Трифонов и Василенко. Жители показали немцам‚ где они были. Так Ставищам не пройдет. У нас закон: кровь за кровь и смерть за смерть..." 12 сентября: "Сегодня мстили за погибших товарищей. Сожгли Ставище дотла. Всё население от мала до велика расстреляли. Разгромили полустанок Деревцы. Двоих полицейских взяли в плен. Гришин‚ Романов и Граф резали их. Мучительнее их смерти вряд ли можно будет увидеть..."

7

Невозможно подсчитать точное количество партизан разных национальностей‚ которые принимали участие в той борьбе‚ невозможно подсчитать их потери‚ особенно в первый год войны. Отряды появлялись и исчезали; после очередной карательной операции уцелевшие партизаны уходили в другие места и создавали новые вооруженные группы; существовали десятки партизанских отрядов‚ у которых не было связи с Москвой и о существовании которых даже не подозревали. Не сохранилась память о многих‚ что ушли в леса и горы‚ воевали и погибли во время боев; полагают‚ что в годы войны было более 6000 партизанских отрядов‚ крупных и мелких‚ в которых воевало не менее миллиона человек.

За годы войны партизанские отряды уничтожили‚ ранили и взяли в плен свыше полумиллиона солдат и офицеров германской армии‚ сотрудников немецкой администрации и их сообщников из местного населения. Партизаны и подпольщики убили десятки крупных чинов армии и войск СС; в Минске в постель к генерал-комиссару Белоруссии В. Кубе подложили мину с часовым механизмом‚ – в подготовке этого покушения принимал участие командир специального партизанского отряда Давид Кеймах. Партизаны захватывали плацдармы на берегах рек и населенные пункты‚ удерживая их до подхода советских частей‚ а затем вступали в Красную армию и продолжали войну уже в регулярных войсках.

Для борьбы с партизанским движением германское командование использовало около 30 дивизий‚ артиллерию‚ танки‚ самолеты‚ которые могли бы воевать на фронтах той войны‚ а также многочисленные охранные батальоны‚ жандармерию и полицейские части. Немецкие офицеры признавали: "Борьба с партизанами не похожа на борьбу во фронтовых условиях. Они всюду и нигде..." – "Против нас территория и местность‚ к которой мы не привыкли и для которой мы недостаточно выносливы. Мы не можем два дня обходиться без теплой пищи и должны таскать за собой полевые кухни‚ а русский может обойтись без этого..." – "Повсюду сидят доверенные лица бандитов‚ разведывательный аппарат которых работает ошеломляюще быстро и надежно".

Из отчетов немецкого командования: "Если еврей не является руководителем банды‚ то он или поставщик сведений‚ или курьер..." – "В большинстве случаев это еврейки‚ задача которых состоит в том‚ чтобы сообщать‚ есть ли в деревне противник. Как правило‚ это женщины‚ по внешности которых нельзя установить их принадлежность к еврейской национальности..."

В разные времена существовало более 70 еврейских отрядов и вооруженных групп‚ среди них – "Октябрь"‚ "Пархоменко"‚ "Мир"‚ "Кадима" и "Форойс" ("Вперед")‚ которые вливались затем в крупные партизанские соединения. Невозможно подсчитать точное количество евреев-бойцов‚ разведчиков‚ связных; в отрядах работали евреи-врачи‚ медсестры‚ портные‚ сапожники‚ кузнецы‚ оружейники‚ которым тоже доводилось участвовать в боях. Их возраст был различным – от подростковых до преклонных лет, в отряде имени Котовского ходила на разведки одиннадцатилетняя Лиза Дрель.

Исследователи полагают‚ что в партизанских отрядах воевало от 17 до 25 тысяч евреев. Их количество было бы значительно большим‚ но трагические обстоятельства тому не способствовали. Подавляющее большинство еврейского населения погибло в первые недели оккупации во время массовых казней; спасшиеся от уничтожения погибали‚ как правило‚ во время скитаний в поисках безопасного убежища; некоторые приходили к партизанам с вымышленными именами и скрывали свое еврейское происхождение‚ – в сохранившихся документах они записаны украинцами‚ русскими‚ белорусами.

Евреи – бойцы и командиры – были и в составе диверсионных отрядов‚ которые засылали через линию фронта. В 1943 году направили в немецкий тыл группу из шести человек – командир Владимир Литвинский. Они действовали на территории Белоруссии‚ превратились в партизанский отряд "Новатор"‚ в котором оказалось 125 человек – треть из них составляли евреи. При проведении диверсии на железной дороге боец отряда А. Нахмансон был ранен и подорвал себя вместе с солдатами противника‚ чтобы не попасть в плен.

Герой Советского Союза Дмитрий Медведев (его отец был евреем) командовал разведывательным отрядом особого назначения "Победители" неподалеку от Ровно. Из рассказов о его отряде: "Это были специально подготовленные люди‚ физически закаленные‚ спортсмены; в отряде даже был чемпион СССР по боксу Королев. И что нужно отметить‚ евреев было примерно 25–30 процентов... Это был очень сильный отряд во всех отношениях‚ хорошо организован и обучен".

Разведкой отряда Медведева руководила Мария Фортус‚ которая участвовала в планировании операций знаменитого разведчика Николая Кузнецова; в отряде воевал и погиб в бою студент Московского института философии‚ литературы и истории Григорий Шмуйловский. Он вел дневник и говорил партизанам: "Я должен записать обо всем‚ что здесь происходит. О каждом... То‚ что мы делаем‚ что несем в сердце‚ что рождается в боях – это не должно погибнуть". Шмуйловский сказал незадолго до гибели: "Если мне придется умереть‚ хочу умереть лицом на запад".

Из воспоминаний партизан-евреев: "Однажды мы шли сменить дозор и услышали шум моторов‚ лязг гусениц. А потом появился танк со звездочкой. От избытка чувств я подбежал и стал целовать железо танка..." – "Она стояла в объятиях плачущего танкиста, солдата Красной армии, родом из Могилева: "Да, да, – плакал он и смеялся, – их бин ойх а ид. А ид!" ("Да, да, я тоже еврей!..")..."

Григорий Эйдинов‚ секретарь ЦК компартии Белоруссии‚ был первым заместителем начальника Белорусского штаба партизанского движения‚ Ефим Попов – заместителем командующего партизанским движением в Крыму‚ П. Ямпольский – командиром Северного соединения партизан Крымского полуострова. Марк Марьяновский участвовал в создании партизанских отрядов в Смоленской области, а Саул Рабинович – в Молдавии (погиб в бою); писатель Гирш Смоляр‚ один из руководителей подполья минского гетто‚ стал командиром партизанского отряда; Иосиф Фогель командовал в Белоруссии партизанской бригадой "Штурмовая" (орден Красного Знамени‚ два ордена Отечественной войны‚ медали "Партизану Отечественной войны").

В марте 1942 года в литовские леса забросили группу партизан, среди них был секретарь ЦК компартии Литвы, руководитель оперативной группы Ицхак Мескупас (Адомас) – вскоре погиб. В литовских лесах воевал и Генрих Зиманас (Юргис) – один из руководителей партизанского движения на юге Литвы. Йосеф Глазман возглавлял еврейский партизанский отряд "Некаме" ("Месть")‚ погиб в бою. Абба Ковнер – один из руководителей подполья в гетто Вильнюса – командовал еврейской бригадой (400 человек), в которую входили партизанские отряды "Мститель", "К победе", "Борьба"‚ "Смерть фашизму".

***

На основании белорусских архивных материалов было подсчитано‚ что в отрядах Ленинской партизанской бригады евреи составляли 22% (366 человек)‚ в отрядах бригады "За Cоветскую Беларусь" – 21% (176 человек)‚ в бригаде имени Чкалова – 20% (239 человек)‚ в бригаде "Вперед" – 15% (103 партизана-еврея). К лету 1944 года в районе белорусского города Лида было 4852 партизана‚ из них: белорусов – 2371‚ русских – 831‚ украинцев – 182‚ евреев – 1356 (1200 из них вышли из гетто).

Капитан Б. Лунц совершил более 400 боевых вылетов – бомбардировка‚ высадка десантников‚ доставка грузов в партизанские отряды. Его самолет приземлялся на крохотных посадочных площадках в лесах‚ привозил необходимое снаряжение‚ боеприпасы и вывозил раненых. Однажды его "Ли–2" подбили при пересечении линии фронта‚ но Лунц дотянул до партизанского аэродрома и сумел совершить посадку. На следующую ночь прилетел другой самолет и привез запасные части; Лунц и его экипаж устранили неисправности и вернулись на Большую землю‚ захватив на борт раненых партизан. Борис Лунц заслужил звание Героя Советского Союза‚ два ордена Красного Знамени‚ ордена Отечественной войны‚ Суворова‚ Красной Звезды (после войны – заслуженный летчик-испытатель).

***

В 1943 году немецкая пропаганда выпустила листовку "Слушай‚ партизан Иван"‚ предлагая "Ивану" вернуться домой‚ к семье‚ и спокойно работать. Партизаны Пинской области в Белоруссии написали ответное письмо "сумасшедшему стратегу‚ вызывающему много смеху‚ эрзац-Наполеону‚ похожему на ворону‚ отставному ефрейтору – обер-сволочи Гитлеришке". Письмо отпечатали на машинке в сотнях экземпляров и разослали во вражеские гарнизоны и в окрестные деревни (письмо приводится с сокращениями‚ составлял его журналист Эрдман):

"Деловые соображения‚ советы и предложения пинских партизан‚ каковые записал Иван... Возомнив‚ что ты Наполеон‚ полезли немцы на рожон. И, не зная броду‚ сунулись в воду. В итоге‚ не покорив Европу‚ уже получили коленом в ж... Пока еще держитесь на волоске‚ но скоро получите х... по башке... Из-под Москвы удирая‚ бежали фрицы‚ штаны теряя. Под Сталинградом дело закончилось для них адом. Под Орлом по башке получили колом... Родиной мы не торгуем‚ ее не продаем‚ а на листовки твои плюем. Иной раз собираем‚ да ж... подтираем. Если ж ты‚ старая арийская б... еще раз пошлешь против нас свою рать‚ то мы всю твою задрипанную орду загоним кобыле в п... Болот у нас хватит‚ чтобы вашими трупами гатить...

По поручению партизан‚ подписываюсь – Иван".

назад ~ ОГЛАВЛЕНИЕ ~ далее