ВРЕМЯ РОЖДАТЬСЯ И ВРЕМЯ УМИРАТЬ

Жизнь и ее продолжение – по законам и традициям иудаизма

Научный редактор – рав Зеев Мешков

Предисловие первое

Прежде всего, почему автор намеревается рассказывать про жизнь и ее продолжение лишь по законам и традициям иудаизма? Разве не один и тот же путь у любого смертного на земле, независимо от национальности, религии, места и времени рождения?

Вопрос правомерный, надо отвечать.

Человек не живет в пустоте.

От первого до последнего часа он остается – в той или иной степени – под влиянием духовных ценностей и норм поведения прежних поколений, их опасений и привычек, мечтаний и неразрешенных сомнений, которые различны у каждого народа на свете.

Традиции складываются веками в борьбе с прежними понятиями, а потому и расставание с человеком приводит в действие похоронные обряды всевозможных видов, порождающих порой удивление, вызывает плач, горестные мысли родных и друзей, будто споткнулись на бегу, ощутив неведомое. Не надеются ли они встретиться с дорогим и любимым в том мире, которого не избежать?..

Назовем нашего героя Моше Лейб.

Неважно, когда и где он появился на свет, в какой момент ушел в мир иной.

Раскинем годы его жизни от восемнадцатого века и дальше, места возможного обитания – Польша, Украина, Белоруссия, Прибалтика, городок, местечко или корчма на проезжей дороге.

Пусть это будет еврей Восточной Европы, вовлеченный в историю одного из народов, в окружении которого довелось пройти по жизни. Во времени, ему доставшемся, вне принятого исчисления лет, отсчитывая годы и века от сотворения мира, вознося молитвы в сторону Иерусалима.

Разве такое возможно? – поинтересуется читатель.

Возможно, ответим.

Моше Лейб – ничем внешне не приметный, не отмеченный званиями и регалиями, неотличимый от прочих евреев – с единым Богом, верованиями и обрядами, привычками и заботами его времени, со своим отношением к жизни, уходу из нее и верой в воскрешение из мертвых.

Добавим к этому предсказания пророков и толкования мудрецов Израиля, ожидание прихода Машиаха (Мессии), фантазии мечтателей, сохранившиеся в веках, – всё то, что составляло у нашего героя смысл и наполнение жизни.

Времена меняются. Понятия. Нравы. Сегодня Моше Лейб – доживи он до нашего времени – летал бы на самолете, разговаривал по телефону, включал компьютер, но воззрения его, жизненные устои, возможно, оставались незыблемы.

Хотим того или нет, сопротивляемся или покорно поднимаем руки, но все мы из прошлого, стоит только покопаться в самом себе (если, конечно, это не выдуманное или извне навязанное прошлое, которое не существовало).

И еще одно, непременное.

Шауль Штампфер, историк, профессор Иерусалимского университета:

«В своих работах я постоянно исхожу из нескольких допущений. Одно из них состоит в том, что люди прошлого – из всех слоев общества – были как минимум не глупее нас, а возможно, и намного умнее.

И когда мы находим в прошлом примеры поведения, которые кажутся нам бессмысленными, – это скорее всего означает, что чего-то очень важного мы просто не понимаем. Иначе говоря, историк должен стремиться понимать людей прошлого, а не давать советы, как им следовало бы себя вести».

Автор этой книги не считает себя историком, но хотел бы поступать подобным образом.

Предисловие второе

В заглавии книги сказано: «Жизнь и ее продолжение – по законам и традициям иудаизма». Это определяет многое, ко многому обязывает в популярном изложении столь нелегкой темы.

Одна просьба у автора: не торопиться с выводами. Раз уж вошли под обложку, примите – хотя бы на время – иное представление о Вселенной, иные ценности, непререкаемые для верующего еврея, которые предлагает Библия. Иначе трудно вникнуть в жизнь отдельного человека и всего народа, невозможно ее осмыслить.

И не стоит удивляться, обнаружив повторы из прежних книг автора, посвященных еврейскому пребыванию в веках. Его основы нерушимы многие столетия, – как же обойтись без повторений, которые невозможно избежать при соприкосновении с этой темой? (Возможно, автор осмелится вмешиваться в повествование своими добавлениями, – на то он и автор.)

Цель поставлена.

Задача кажется неисполнимой, и, тем не менее, попробуем.

Начнем, конечно, с рождения ребенка, подведем его к преклонным годам и далее, чтобы оправдать название книги.

Всякий возраст таится в младенце, дожидаясь своего часа.

О всяком возрасте Моше Лейба и будем рассказывать.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ЖИЗНЬ В ЕЕ ПОЛНОТЕ

Цветы
на земле показались,
время песен
настало,
и голос горлицы
слышен в стране нашей.

Смоковница
соком наполнила смоквы свои,
и виноградные лозы, цветя,
издали запах.
Встань,
подруга моя, прекрасная моя,
и иди!

Из «Песни песней» царя Шломо,
перевод с иврита Абрама Эфроса.

РАЗДЕЛ ПЕРВЫЙ

Глава первая

РОЖДЕНИЕ

1

Скажем прежде всего: эта книга – популярное изложение событий, сопутствующих человеку на разных этапах его пребывания на свете, и нам не обойтись без попутных разъяснений.

На этих страницах будет неоднократно появляться незнакомое кому-то слово «мидраш», и, чтобы не возникли недоумения, сразу же поясним. Понятие «мидраш» происходит от корня на иврите «дараш», что означает – искать, исследовать, выяснять. Это комментарии еврейских законоучителей, разъясняющие библейские события с помощью аллегорий, притч, басен и афоризмов, которые создавались веками.

Мидраши не следует понимать буквально; в них возможны различные объяснения одних и тех же событий, на разных уровнях проникновения в библейские тексты, – недаром говорили: «В каждом поколении свои толкователи».

Кроме мидраша существует агада, излагая принципы иудаизма в иносказательном виде. Она «ничего не запрещает и ничего не разрешает», соседствуя в Талмуде с его законодательной частью, имя которой «галаха», что в переводе с иврита означает – закон, правило (возможно и такое толкование – принятый путь).

«Галаха» определяет религиозную, гражданскую и семейную жизнь евреев, агада же дополняет ее, излагая по-своему принципы иудаизма.

Это притчи, нравоучительные высказывания, легенды и наставления, начинающиеся порой словами: «Возьмем для сравнения царя, который…» или «На что это похоже? На царя, у которого был сад…» (всё то, что Мартин Бубер, философ, называл «легендарной реальностью, рождающейся в каждом сердце, не замутненном хитростью и лукавством»).

Всякий человек, изучающий еврейское наследие, как бы соучаствует в том процессе, который привел законоучителей к созданию мидраша или агады; следует потрудиться, чтобы разгадать их замысел, как поступали прежние поколения.

2

А теперь начнем наш рассказ.

В четвертой главе Торы – через несколько страниц от ее начала – сказано: «И познал Адам Хаву, жену свою, и она зачала…»

Библейское указание «плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю» – обязательная заповедь для еврея. Говорил пророк Иешаягу (Исайя): «Не для пустоты сотворил Он землю, для того, чтобы ее населить».

Из мидраша известно: все души – от первого человека до последующих поколений – пребывают в хранилище душ на Седьмом небе. Когда мужчина приходит к женщине, Бог намекает ангелу, ответственному за зачатие, – имя его Лайла:

– В эту ночь зачат человек из семени такого-то. Пойди и сохрани его.

Лайла берет каплю мужского семени и спрашивает:

– Владыка мира! Кто выйдет из этой капли?

И Всевышний определяет, будет ли человек мужчиной или женщиной, слабым или сильным, красивым или безобразным, умным или глупым. Но Он не решает, станет ли тот праведником или злодеем, – это в руках человека.

Стоит остановиться ненадолго и привести высказывание рабби Акивы, который обозначил один из основополагающих принципов иудаизма: «Всё предопределено, но свобода дана».

Сразу же возникает сомнение: если «всё предопределено», как можно карать человека за его деяния, самые даже неприглядные? Не превращается ли он в робота без права выбора, и какой тогда смысл в правосудии, какой судья на земле или на небе способен осуждать его?

Такой вопрос задавали, по всей видимости, не один раз: как сопоставить вместе Божественную волю и поведение каждого из нас? Ответ на это известен издавна. Человек ответственен за свои поступки, он выбирает между добром и злом для достижения поставленной цели, а Бог никого не принуждает, Его знание конечного результата не лишает человека свободы выбора.

Рамбам (рабби Моше бен Маймон) добавил к этому: «Каждому дана свобода воли: захочет пойти по пути добра и быть праведником – ему дано это; задумает пойти по пути зла и сделаться злодеем – есть и такая возможность».

Другими словами, «человека направляют по той дороге, по которой он сам хочет идти», или: «Желающему подняться помогают свыше; желающему опуститься не препятствуют».

После зачатия Всевышний говорит душе:

– Войди в каплю семени такого-то, которая в руке ангела.

Отвечает душа:

– Владыка мира! Я – святая и чистая, нахожусь под престолом Твоей Славы, зачем же помещать меня в эту зловонную каплю?

Но выбор уже сделан, и душа опускается на землю.

Ангел Лайла, ответственный за зачатие, оберегает зародыш в чреве матери. За месяцы утробного развития ангел показывает душе ребенка рай и ад, указывает место, где этому человеку быть погребенным, обучает законам Торы. Наконец он произносит: «Пришло твое время появиться на свет», и новорожденный забывает всё, чему его учили.

Утверждал рабби Симлай (третий век новой эры): зародыш «успевает выучить всю Тору, а когда наступает момент рождения, ангел ударяет его по губам, и младенец ничего уже не помнит». Впадинка на верхней губе у каждого, быть может, отметина ангельского прикосновения, но возникает при этом очередной вопрос: зачем всё забывать?

Ответ на это – непростой для домысливания – дал в тринадцатом веке Эльазар бен Иегуда из Вормса: «Потому что, если бы он стал размышлять о том, что творится в мире, не забыв этой премудрости, то сошел бы с ума».

(Смысл сказанного, возможно, в том, что Божественную премудрость следует постигать постепенно, на разных этапах прохождения по миру, чтобы выработать сопротивление к проявлениям зла, которым не обладает новорожденный, – читатель может предложить иное объяснение прочитанного).

Другое истолкование той же темы у раввина Пинхаса Пели (двадцатый век): зародыш «действительно выучил Тору, но заученное, увы, как приходит, так и уходит… Добродетель не наследуется – мы должны обретать ее на протяжении жизни, когда каждую минуту приходится совершать выбор между добром и злом».

3

Через века после вселенского потопа некий язычник спросил у рабби Иошуа бен Кархи:

– Утверждаешь ли ты, что Бог может предвидеть будущее?

– Да, утверждаю, – сказал рабби Иошуа.

– Тогда почему сказано в Торе перед потопом: «И пожалел Господь, что создал человека на земле»? Разве, создавая человека, Он не знал о будущих его злодеяниях?

– У тебя когда-либо рождался сын? – спросил в ответ рабби Иошуа.

– Да, – ответил язычник.

– И какие чувства ты испытывал, когда он появился на свет?

– Я был счастлив.

– Но разве ты не знал уже тогда, что рано или поздно он умрет?

– Одно не влияет на другое. В день ликования я ликую, в день скорби – плачу.

– Так же и Бог, – пояснил рабби Иошуа. – Хоть Он и знал заранее, что, в конце концов, разгневается на поколения нечестивцев, и Ему придется их истребить, тем не менее Он их создал.

В Талмуде существуют различные мнения законоучителей – о том, какие обстоятельства влияют на характер и судьбу человека с момента его появления на свет.

Вот одно из них.

«Рожденные в первый день недели (день после субботы) порочны или непогрешимы. Почему? Потому что в первый день творения появились свет и тьма.

Рожденные во второй день – гневливы и неуживчивы. Потому что на второй день творения разделились воды (воды олицетворяют бурливость, гнев, а разделение – знак раздора).

Тот, кто рождается на третий день, будет богатым и влюбчивым… Рожденному на четвертый день дан светлый ум… Рожденный на пятый день будет щедр на благодеяния… Рожденный в канун субботы… станет ревностно исполнять заповеди…»

Не все законоучители соглашались с этим, и рабби Ханина, к примеру, утверждал:

– Не день, а час рождения определяет судьбу, смотря по тому, как располагались светила в этот час. Созвездие умудряет, созвездие обогащает, и для Израиля есть созвездие.

Рабби Иоханан заявлял иное:

– Нет созвездия для Израиля.

Потому и призывал пророк Ирмиягу (Иеремия): «Так сказал Господь: путям народов не учитесь, знамений небесных не страшитесь, как боятся их те народы».

Рамбам – к которому будем неоднократно обращаться в дальнейшем – называл астрологию «не наукой, a болезнью, или деревом, в тени которого укрываются суеверия». И он же предостерег своего ученика:

«Желание твое заниматься астрологией не нравится мне, прошу выкинуть эту дурь из головы. Очисти от нее ум свой, как очищают платье, покрытое грязью».

4

Во втором веке правил в Иудее римский наместник Торнос Руфус.

Однажды он спросил еврейского законоучителя (и это тоже из мидраша):

– Почему вы делаете обрезание? Разве Бог не может содеять так, чтобы мальчики рождались обрезанными?

Законоучитель возразил ему, вопросом на вопрос:

– Почему при рождении ребенка следует перерезать пуповину, которой он соединен с матерью? Разве не мог это сделать Всевышний?

И дал такой ответ:

– Бог оставил то, что человек должен сам исправить, и крайнюю плоть тоже. Чтобы испытать людей, будут ли они соблюдать Его предписания.

Об этом сказано в Торе: «Обрезайте крайнюю плоть вашу, и будет это знаком союза между Мною и вами. На восьмой день от рождения будет обрезан у вас, в поколениях ваших, всякий мужского пола…», – только состояние здоровья ребенка может стать причиной отсрочки до полного выздоровления.

Этот обряд – на иврите «брит-мила», «завет обрезания», знак союза, который Бог заключил с праотцом Авраамом и его потомством, – настолько важен, что его совершают даже в субботу и праздники.

Имя девочки обычно называют в синагоге, в первый после рождения день, когда читают Тору; произносят молитву за здоровье роженицы и ребенка, и отец сообщает имя новорожденной. Имя мальчика становится известным на восьмой день, во время обряда обрезания крайней плоти.

Собираются родные и близкие; моэль‚ свершив необходимое, произносит: «Этот малыш станет великим в Израиле!», по подсказке отца называет имя ребенка, «да продлятся дни его в покое и благополучии!»

Законоучители считали, что имя предопределяет характер и судьбу человека, а потому еврейская традиция рекомендует давать новорожденным имена праотцов и праматерей народа – Авраам, Ицхак, Яаков, Сарра, Ривка, Рахель, Леа; имена родоначальников двенадцати колен Израиля, царей, пророков и прочих законоучителей, которые выделялись мудростью и благими делами.

В предисловии к книге мы уже назвали нашего героя – Моше Лейб, что потребует объяснения.

По сей день принято у евреев давать мальчикам и девочкам двойные имена. Возможно, его покойного деда звали Моше, в память о нем он и получил первое имя. Не исключено, что его дали в честь величайшего еврейского пророка, предводителя народа, «которому Господь являлся лицом к лицу» и вручил Тору на горе Синай.

По имени Моше его будут вызывать к чтению свитка Торы в синагоге, это имя впишут в его брачный контракт, а после смерти станут упоминать в поминальной молитве. Второе имя – Лейб означает «лев» на языке идиш. Отсюда следует, что Моше Лейб родился в семье ашкеназов, не сефардов, – подробнее об этом в дальнейшем.

Часто называют детей по именам близких родственников, чтобы те сохранились в памяти семьи. Ашкеназы, как правило, не дают ребенку имя человека, который жив; сефарды – в отличие от них – считают, что назвать новорожденного в честь живого родственника, как пожелать ему здоровья и долголетия.

5

Был ли Моше Лейб первенцем у родителей? Если это так, то его отцу полагалось выкупить сына на тридцать первый день со дня рождения.

У кого выкупить? Зачем? Ответ находим в Торе.

Когда фараон не захотел отпустить евреев, «умертвил Господь всякого первенца в земле Египетской, от первенца человеческого до первенца скота», оставив в неприкосновенности еврейских детей.

Тора приводит слова Бога: «Ибо Мой – всякий первенец у сынов Израиля, от человека до скота». Поэтому следует совершать «пидьон га-бен» – выкуп сына-первенца, посвященного Богу, и отец ребенка передает выкуп коэну, потомку первосвященника Аарона по мужской линии.

Цена указана в Торе: «пять серебряных шекелей» давних времен (примерно 100 граммов серебра).

Для выкупа годятся старинные или современные серебряные монеты того же веса какой-либо страны, а также специальные монеты израильского Государственного банка с необходимым количеством серебра. У коэна есть право использовать этот выкуп для личных целей, однако он может вернуть деньги отцу, особенно если ребенок из бедной семьи.

По окончании церемонии коэн благословляет первенца, и начинается праздничная трапеза.

С выкупом вроде разобрались, но фамилия? Какая у Моше Лейба могла быть фамилия? Выбор немалый, вопрос не простой.

Массовое появление фамилий в Восточной Европе началось в восемнадцатом века. В 1804 году власти Российской империи постановили присваивать еврейские фамилии «для лучшего устройства гражданского состояния евреев», однако еще долгое время попадались люди‚ которые по каким-либо причинам обходились без этого.

Немало еврейских фамилий образовалось от женских имен на иврите, идише и на других языках.

От имени Ципора – в переводе «птица» – пошли Ципины и Циперсоны. От имени Тамар – «пальма» – Тамарины и Тамаркины. Блюмин – от Блюмы. Гольдин – от Голды. Зельдин – от Зельды. Фейгин – от Фейги. От Бейлы пошли Бейлин‚ Бейлис и Белкин. От Славы – Славин‚ Словин и Славкин.

Фамилии образовывались и от профессии евреев; их корни в иврите и в языках народов‚ среди которых довелось тогда жить.

Кушнир – меховщик. Малер – маляр. Фишер – рыбак. Ботвинник – продавец зелени. Меламед‚ Маламуд – учитель. Рабин‚ Рабинович – раввин. Хайт‚ Хаит – портной. Крамер‚ Крамаров – лавочник. Гуральник – винокур. Медовар – изготовитель медового напитка.

Существует немало фамилий, связанных с местом жительства: Бродский, Винницкий, Бердичевский, Гомельский, Минский и прочие. А две группы еврейских фамилий ведут происхождение от слов «коэн» и «леви».

В древности коэны служили в Иерусалимском Храме‚ а левиты помогали им. В течение поколений многие семьи сохраняют память о том, что их далекий предок был «коэн» или «леви». От первого пошли фамилии – Коган‚ Каганович‚ Каганский. От второго – Левин‚ Левитан‚ Левинзон‚ Левицкий.

Пусть читатель выберет на свой вкус фамилию Моше Лейбу, а мы продолжим рассказ.

*** *** ***

Библия начинается с Торы.

Тора приводит слова Бога: «…не гадайте и не ворожите», предостерегая от всякого рода заклинателей, колдунов и чародеев, магии и колдовства, «ибо мерзок пред Господом всякий, делающий это».

Однако в комнатах рожениц вывешивали амулеты с заклинанием против повелительницы демонов: «Прочь, Лилит!», с упоминанием имен ангелов-охранителей: Саной, Сансаной и Самнаглоф.

Вывешивали также листы с текстами из псалмов царя Давида: «Господь охранит тебя от всякого зла», «Не спит и не дремлет Страж Израиля», а при трудных родах подносили к дверям дома свиток Торы.

*** *** ***

Пророк Элиягу (Илья-пророк) был взят живым на небо, и предание повествует о том, что он присутствует при обрезании новорожденных.

Существует давний обычай – ставить на почетное место кресло Элиягу, куда укладывают младенца перед совершением обряда обрезания. Кресло стараются украшать, и в синагоге Вильно оно «было осыпано жемчугом‚ оковано серебром‚ с золотыми шариками‚ на нем лежала подушка‚ шитая золотом‚ и шитое покрывало из шелка».

Издавна утверждают: прошел обряд обрезания – «принят в союз праотца Авраама».

*** *** ***

Иегуда га-Леви, из «Книги доводов и доказательств в защиту гонимой веры» (она же «Книга хазара», двенадцатый век):

«Заповедь обрезания и ее смысл состоит в том, что человек должен всегда помнить: это знак, данный Богом. Бог приказал сделать его на той части тела, с которой связаны необоримые желания, чтобы были они обузданы и использовались, как подобает, для оплодотворения, в надлежащем месте и в надлежащее время».

*** *** ***

Три имени даны человеку. Первое – как называют его отец с матерью. Второе – как обращаются к нему окружающие. И третье – какое имя он заслуживает за жизнь.

Забегая вперед, скажем, что евреи Восточной Европы, переселившись на Землю Израиля в начале двадцатого века, часто меняли имена и фамилии. Мужчины брали библейские имена: Моше, Авраам, Ицхак, Яаков, Давид, Шломо и другие. Женщины меняли прежние имена на Сарру, Рахель, Эстер, Ривку, Шломит.

Появлялись и новые фамилии: Реувени, Пинхаси, Аарони, Бен-Давид, Бен-Шломо, Бат-Мирьям, Бат-Рахель. Давид Грин, первый глава правительства Израиля, стал именоваться Давид Бен-Гурион; Ицхак Шимшелевич, второй президент Израиля, – Ицхак Бен-Цви; Голда Меерсон – Голда Меир.

ОГЛАВЛЕНИЕ ~ далее