ОЧЕРК ДЕСЯТЫЙ

Преследования религии в Советском Союзе. Еврейский комиссариат. Евсекции. Борьба с иудаизмом и еврейскими традициями

1

Православная церковь в дореволюционной России входила неотъемлемой частью в общее государственное построение‚ основанное на принципе "православие – самодержавие – народность". Вступая в борьбу с прежним укладом жизни‚ советская власть должна была разрушить и церковь – "эксплуататор трудового народа"‚ а ее служителей уничтожить наравне с буржуазией. Так началось непримиримое противоборство коммунистической идеологии с инакомыслием‚ растянувшееся на десятилетия‚ когда на стороне властей был отлаженный аппарат принуждения и запугивания‚ а на стороне населения – вера во Всевышнего‚ тысячелетние обычаи и традиции. В декабре 1917 года большевики ликвидировали систему духовного образования в России‚ закрыли церковно-приходские школы‚ семинарии‚ духовные училища и академии‚ конфисковали их здания и имущество. Затем издали декрет о свободе совести‚ который отделил церковь от государства‚ а школу от церкви‚ и запретил преподавание религиозных вероучений во всех учебных заведениях. Патриарх Тихон писал в Рождественском послании (январь 1918 года): "Зло нашего времени‚ что новое государство строится без Бога‚ что люди полагаются только на свои силы‚ прильнули к земле‚ хлебу и деньгам и упились вином свободы. Церковь осуждает такое строительство..."

В январе 1918 года был расстрелян митрополит Киевский Владимир; к концу того года уничтожили более трехсот священнослужителей‚ еще через год – несколько тысяч. В начале 1919 года начали вскрывать мощи святых угодников‚ которых почитали миллионы верующих. Взламывали гробницы и саркофаги‚ выставляли содержимое для всеобщего обозрения‚ водили туда экскурсии‚ проводили документальные съемки для показа в кинотеатрах‚ чтобы доказать населению‚ что мощи не являются нетленными. Вскрыли гробницу преподобного Тихона Задонского в Воронеже, отправили в Музей атеизма мощи преподобного Серафима Саровского; в Троице-Сергиевой лавре под Москвой потревожили мощи преподобного Сергия Радонежского‚ и В. Ленин отдал распоряжение: "Надо проследить и проверить‚ чтобы поскорее показали это кино во всей Москве". Прихожане Чудова монастыря в Кремле умоляли передать им мощи Святого Алексия‚ но вождь пролетариата – в массе своей верующего – начертал на их просьбе следующую резолюцию: "Прошу не разрешать вывоза‚ а назначить вскрытие при свидетелях. Ленин".

Из брошюры издательства "Атеист": "Октябрьская революция‚ самообороняясь‚ неминуемо должна была потревожить могилы этих императорских слуг и безжалостно (ибо жалость в данном случае – это высшее зверство, безжалостность – наивысшая гуманность) разоблачать их гнусности‚ кои проделывались и проделываются до сих пор".

Повсюду устраивали демонстрации под лозунгом "Бога нет!"‚ высмеивали "пузатых попов" в антирелигиозных представлениях‚ заглушали праздничные богослужения в церквах с помощью духовых оркестров‚ проводили "красное Рождество"‚ "красную Пасху"‚ даже "красные похороны"‚ которые "прошли довольно живо и многое дали в смысле удара по устоям прогнившей насквозь поповщины". Из Симбирской губернии сообщали (1920 год, закрытие женского Покровского монастыря): "Глумились над иконами‚ бросая вниз по лестнице‚ смеялись‚ издевались‚ сопровождая кощунством – руганью... Церковь запечатана‚ часть ризниц разграблена. Все продукты годового труда крестьянок-монашек отобраны. Сто пятьдесят женщин изгнаны из своих жилищ и обращены в нищих‚ собирающих куски под окнами".

В марте 1922 года Ленин потребовал: "Именно теперь и только теперь‚ когда в голодных местах едят людей и на дорогах валяются сотни‚ если не тысячи трупов‚ мы можем (и поэтому должны) провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией‚ не останавливаясь перед подавлением какого угодно сопротивления... Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять‚ тем лучше".

Рабочие поселка имени Ильича писали в Моссовет (1924 год‚ под заявлением сто пятьдесят три подписи): "Просим Моссовет разрешить вопрос о срытии давно закрытого монастырского кладбища‚ мешающего и виду‚ и площади поселка. Снесение кладбища даст нам расчищенную рощу‚ удобную для прогулок и отдыха рабочих... Срытие кладбища мы мыслим в виде свалки в одно место памятников... и в уравнении почвы".

А в "Крестьянскую газету" сообщили из Гомельской губернии (1925 год): "Партиец Иван Ивкин‚ чтобы научиться хорошо стрелять‚ выбрал для этого кладбище и ну давай жарить по крестам и иконам‚ и попадал очень удачно‚ по четыре пули впивались в икону".

В 1930 году запретили колокольный звон в церквах. Колокола сбрасывали на землю‚ чтобы переплавить на нужды промышленности, спиливали кресты с куполов‚ срывали ограды и двери храмов‚ отправляя в металлолом. В 1931 году взорвали в Москве храм Христа Спасителя‚ построенный в честь победы над Наполеоном‚ чтобы возвести на его месте грандиозный Дворец Советов. Снесли Чудов монастырь в Кремле‚ ликвидировали десятки московских монастырей с кладбищами при них – Вознесенский‚ Страстной‚ Богоявленский‚ Златоустовский‚ Никольский; в Даниловом монастыре содержали детей репрессированных‚ в Донском – устроили крематорий. Разобрали на дрова усадебную церковь генералиссимуса А. Суворова‚ в которой он отслужил молебен перед походами русской армии в Италии и Швейцарии. Взорвали собор в Одессе и Михайловский Златоверхий собор в Киеве, построенный в 1108 году. Казанский собор в Ленинграде превратили в Музей истории религии и атеизма. Намеревались убрать с Красной площади в Москве храм Василия Блаженного и здание Исторического музея, а образовавшийся проезд назвать Проспектом Мавзолея Ленина, – к счастью, это не было выполнено.

На Кавказе разрушали монастырские здания – памятники архитектуры и уничтожали уникальные фрески давних веков. Сносили по всей стране церкви и погосты при них‚ памятники с которых пошли на стройматериалы‚ уничтожали иконы и старопечатные книги; уцелевшие церкви с часовнями приспосабливали под клубы‚ типографии‚ рестораны и спортивные залы‚ склады горюче-смазочных материалов‚ овощехранилища‚ а кое-где и под туалеты.

При ОГПУ появилось общество "Друг детей" – для воспитания нового советского человека, строителя коммунистического общества. В школах ввели уроки по антирелигиозному воспитанию‚ а в институтах – лекции по научному атеизму. При печатании книг и газет запретили употреблять заглавную букву в слове "Бог". Для замены традиционных имен составляли "красные именословы": Октябрина и Коминтерн‚ Идея и Новомир‚ Энергина и Электрина, Элеватор и Полюс, Вилен и Вилена (Владимир Ильич Ленин)‚ Владилен (Владимир Ленин)‚ Рэм (революция‚ электрификация‚ механизация)‚ Ким (коммунистический интернационал молодежи), Ревмира (революция мира), Велмир (великая мировая революция), Диамара (диалектический материализм), Гертруда (герой труда) и прочие. Взамен крестин проводили "октябрины"; партийные и общественные деятели лично "октябрили" младенцев на торжественных заседаниях. Профсоюз деревообделочников в Кременчуге провел "красные крестины"‚ на которых новорожденная получила имя Нинель (читаемое наоборот – Ленин); ее зачислили в профсоюз‚ приняли кандидатом в комсомол‚ прикрепили к пеленкам значок с надписью "Учись‚ крепись‚ борись и объединяйся!"

Г. Федотов‚ религиозный философ: "В гонении на религию в России есть‚ бесспорно‚ какой-то процент чистого демонического богоборчества‚ но есть и доза (вероятно, более крупная) политического страха перед Церковью‚ как социальным институтом‚ возможным центром народного сопротивления". А в оперативной сводке ГПУ сообщали "о настроениях населения города Одессы" (1930 год‚ из высказываний жителей): "Не вы церковь строили‚ не вам и закрывать..." – "Первый перегрызу глотку тому‚ кто осмелится... снимать колокола..." – "Одно было утешение‚ и то отняли... так что и жить не хочется..." – "Теперь уже добираются до души рабочего‚ хотят ее запачкать..."

Борьба с "религиозным мракобесием" ужесточалась из года в год. Громили общины русских католиков Москвы и Ленинграда‚ разрушали мечети и репрессировали мусульманских священнослужителей – наступление на иудаизм стало частью общей антирелигиозной кампании в Советском Союзе.

2

Евреи Российской империи были объединены в общины‚ которые регулировали их социальную и духовную жизнь‚ сплачивали и защищали еврейское население от нежелательного‚ а порой и опасного влияния извне. К началу двадцатого века воздействие внешнего мира значительно возросло‚ изменяя быт и нравы обитателей городов и местечек‚ однако основные устои еврейской жизни сохранялись практически такими‚ какими они были за сотни лет до этого. Ежедневные молитвы в синагоге. Свадьбы‚ обрезания‚ бармицвы и похороны по еврейскому обряду. Мезузы на дверных косяках каждого дома. Отдельная посуда для мясной и молочной пищи. Зажигание свечей при встрече субботы‚ долгие субботние трапезы с традиционными песнопениями‚ еврейские праздники‚ справляемые по древним обычаям‚ и блюда на столе‚ соответствующие каждому празднику. Любовь к детям и забота о них; свои мудрецы и духовные авторитеты‚ собственная система ценностей‚ непонятная‚ а порой и неведомая окружающему населению. Непременные пожертвования в общинные кассы‚ благодаря которым содержали еврейские больницы‚ дома для престарелых‚ приюты для сирот‚ обучали детей из бедных семей в хедерах и иешивах‚ заботились о достойном погребении неимущих‚ открывали дешевые или бесплатные столовые‚ собирали одежду для нуждающихся‚ раздавали лекарства и организовывали дежурства у постели больного‚ содержали жену и детей кормильца семьи вплоть до его выздоровления‚ выделяли пособия бедным невестам. Даже в разгар мировой войны‚ во времена революционных потрясений еврейские общины заботились о своем населении‚ выделяя средства на синагоги‚ больницы‚ хедеры; повсюду создавали общества для оказания помощи жертвам войны‚ раненым солдатам и их семьям.

После установления советской власти началась идеологическая борьба – тихая поначалу и неприметная – с традиционным укладом еврейской жизни‚ который существовал веками. В этой борьбе огромную роль сыграли евреи-коммунисты‚ евреи-комсомольцы и "воинствующие безбожники". Не только война и погромы разрушали старые гнезда еврейской жизни; удар местечку нанесли и его сыновья‚ которые знали лучше других‚ как бороться с обычаями и традициями своего народа, какие меры наиболее действенны. Никто не мог обвинить их в антисемитизме: евреи вели борьбу против евреев. Выходцы из городов и местечек черты оседлости‚ они понимали‚ что иудаизм определяет образ жизни верующего еврея‚ его мысли и устремления‚ а потому основной удар направили против еврейской религии и языка иврит‚ на котором написана Библия‚ на котором евреи молились и молятся Всевышнему три раза в день. Культура еврейского народа‚ его традиции и обычаи веками неотделимы от иудаизма‚ и всякая антирелигиозная политика неминуемо превращалась в антиеврейскую. Борьба с еврейской религией стала борьбой с культурой народа‚ с его национальным самосознанием‚ что неминуемо вело к массовой ассимиляции.

Д. Пасманик‚ еврейский общественный деятель, эмигрант (1924 год): "Сколько бы ни боролись большевики с православием‚ они русского национального духа и творчества‚ русской культуры и цивилизации не уничтожат‚ ибо власть земли русской преодолеет все махинации неистовствующих "госполитов" и "комсомолов". Но с уничтожением иудаизма‚ как религии и национальной традиции‚ еврейство исчезнет бесследно... Еврейство‚ не имеющее глубоких корней в земле‚ лишается всякой опоры и защиты и осуждено на духовную и коллективную смерть..."

3

В январе 1918 года при Народном комиссариате по делам национальностей были созданы отделения национальных меньшинств‚ и среди них – Комиссариат по еврейским национальным делам. Этот правительственный орган предназначался для разрешения специфических еврейских проблем и "борьбы с национальной буржуазией". Его главой – "комиссаром по еврейским делам" – стал большевик С. Диманштейн‚ в юношеские годы учащийся иешивы в Любавичах‚ где он получил звание раввина. В июне 1919 года Комиссариат по еврейским делам постановил закрыть на территории РСФСР еврейские общинные учреждения‚ так как они "проводят позорную политику‚ направленную на затемнение классового сознания еврейских трудящихся масс". Декрет подписал заместитель комиссара С. Агурский и утвердил И. Сталин‚ нарком по делам национальностей; подобные действия произошли на Украине и в Белоруссии. Так окончательно упразднили многовековую еврейскую национальную автономию, и общинные советы‚ избранные при Временном правительстве, перестали существовать.

В 1919 году Комиссариат по еврейским делам ликвидировал Всероссийский союз евреев-воинов. В том же году закрыли спортивную организацию "Юный Макавей"‚ названную в честь национального героя Иегуды Макавея. В протоколе коллегии Комиссариата сказано: "Слушали: о "Юном Макавее". Постановили: в виду того‚ что организация "Юный Макавей" воспитывает еврейское юношество в национально-шовинистическом духе‚ противоречащем интересам классовой борьбы еврейского пролетариата... закрыть оную организация навсегда". В заявлении Комиссариата было сказано: "Еврейский вопрос в Советской России больше не существует... Никаких других стран нам не нужно. Никаких национальных прав на владение Палестиной мы не предъявляем. Мы всецело признаем эти права за трудовыми массами арабов и бедуинов".

В партии большевиков были созданы секции национальных меньшинств‚ и среди них еврейские коммунистические секции (евсекции) – для "распространения идей Октябрьской революции среди еврейских трудящихся масс". Первая евсекция возникла в июле 1918 года в городе Орле‚ затем они появились в Витебске и в других городах со значительным еврейским населением. Центральным печатным органом евсекций стала московская газета на идиш "Эмес" ("Правда"); газеты евсекций издавали в Харькове‚ Минске‚ Киеве‚ Гомеле‚ Витебске‚ Одессе‚ чтобы евреи могли "приобщиться к коммунистической культуре". Эти газеты печатали малым тиражом на плохой бумаге‚ с неразборчивыми буквами; читатели плохо понимали новые словообразования на идиш‚ неохотно покупали газеты‚ и редакция "Эмес" взывала к подписчикам: "Товарищи‚ помогите! Время не терпит!.."

До революции большевики не вели практически никакой агитации среди евреев Российской империи‚ а потому к работе с еврейским населением привлекли на первых порах бывших деятелей еврейских партий‚ которые знали язык идиш и немало поработали в прошлом в городах и местечках черты оседлости. Активными членами евсекций стали вчерашние бундовцы‚ вступившие в партию большевиков, и "поалей-ционисты"‚ левое крыло социалистической еврейской партии "Поалей Цион", которые на деле должны были доказать, что избавились от прежних своих "заблуждений". Они провозгласили "диктатуру пролетариата на еврейской улице"‚ и историк С. Боровой отметил: "Евсеки были в подавляющем большинстве выходцами из местечковых семейств... В старой России они – бедняки и недоучки... чувствовали себя людьми второго сорта. Революция открыла для них возможность осознать свою "полноценность" и определить свое место в новом обществе. Мучительно трудно изживая комплекс "неполноценности"‚ они самоутверждались как отрицатели и разрушители. Чем сильнее они были в плену старого... тем решительнее становились на путь тотального отрицания и искоренения груза прошлого".

Из газеты евсекции Одессы: "Мы были до сих пор великодушны и мягкосердечны... Настал час придать гражданской войне на еврейской улице форму решительных действий‚ а не бумажных резолюций".

4

В августе 1918 года Еврейский комиссариат предложил "полностью исключить из еврейских народных школ" религиозные предметы. Перестали оплачивать труд преподавателей Библии‚ и религиозное образование в школах прекратилось; началась кампания против хедеров и иешив‚ чтобы освободить детей‚ как было сказано‚ "из ужасной тюрьмы‚ от полной умственной деградации и физического вырождения". Заведующий еврейским отделом Наркомпроса заявил: "Мы предпочитаем‚ чтобы еврейские дети лучше бегали по улице и кидали камни в окна‚ нежели посещали эти гнойники духа – хедеры и старые школы". Это была борьба за детские души‚ и петербургский раввин М. Айзенштадт предостерегал в те годы: "Наше молодое поколение силой отрывают от нас".

В декабре 1920 года закрыли хедеры – начальные еврейские школы‚ основу многовековой системы национального образования‚ которая прививала детям знания в области религии‚ истории‚ традиций и обычаев. Первый показательный процесс над хедерами проходил в Витебске в 1921 году; защитительную речь произнес раввин Й. Меламед‚ однако приговор был заранее определен: "Хедеры следует закрыть в кратчайшие сроки‚ а детей отправить в еврейские школы с преподаванием на идиш". Сотни хедеров и иешив ликвидировали по всей стране; учеников перевели в еврейские (а точнее‚ советские) школы‚ где их подвергали усиленной атеистической обработке.

Хедеры и иешивы ушли в подполье и продолжали действовать нелегально. Из сообщений с мест: "Обществу "Тарбут" удалось основать в Москве тридцать хедеров и детских садов‚ существующих тайно. Ученики и учителя приходят в школы тайком‚ изучают там Пятикнижие‚ иврит и историю. Хедеры эти находятся где-то на окраине города‚ в домах русских крестьян. Несмотря на различные препятствия, обучаются таким образом в Москве около трехсот еврейских детей..."

В первые годы советской власти начались преследования "служителей культа" – раввинов‚ канторов‚ резников‚ синагогальных служек. В ответ на это главы иешив Житомира‚ Киева‚ Бердичева нелегально ушли в Польшу со своими учениками‚ чтобы продолжить обучение на новом месте. Покинули Россию крупнейший раввинский авторитет рав И. М. Каган (Хафец Хаим) и глава иешивы Слуцка рав И. З. Зельцер‚ несколько учеников которого погибли при переходе границы. Раввины городов и местечек‚ оставшиеся в России‚ продолжали свою деятельность под угрозой ареста; лишь единицы отказывались публично от раввинской должности и снимали с себя "позорное звание раввина"‚ чтобы стать "кашерным советским гражданином".

К середине 1920-х годов ликвидировали по всей стране сотни синагог и молитвенных домов. Из воспоминаний горского еврея-комсомольца (город Куба‚ Азербайджан): "В помещении одной синагоги была организована мебельная фабрика‚ в другой – коврово-ткацкая мастерская‚ в третьей – чулочно-трикотажная артель‚ в четвертой – кинозал‚ в пятой – аптека‚ в шестой – пекарня‚ в седьмой – школа... Одна из синагог стояла посреди единственной магистральной дороги... искривляла улицу и затрудняла движение... Не нашлось ни одного человека‚ кто бы согласился с киркой в руках свалить хоть один кирпич... Опять пришлось нам‚ комсомольцам‚ показывать пример еще одного "грехопадения" и коллективно‚ с песней‚ сносить ненужное здание..."

В 1925 году Бродскую синагогу в Одессе превратили в клуб имени Розы Люксембург: "Прежде всего надо было убрать Десять заповедей‚ которые никак не подходили для коммунистического клуба‚ хотя бы и еврейского. Русские рабочие не осмеливались ударить по белоснежным каменным скрижалям с золотыми буквами‚ опасаясь‚ как бы еврейский Бог не покарал их за осквернение Его святыни. На помощь пришла смелая женщина из евсекции‚ которая‚ схватив молот‚ нанесла первый удар по мрамору‚ сделала огромную трещину и цинично заявила: "Вот видите‚ ничего не случилось! Гром не грянул! Можете продолжать..."

Закрывали не только синагоги‚ но и "миквы" – бассейны для ритуального омовения под предлогом распространения инфекционных заболеваний. Ликвидировали и благотворительные учреждения‚ которые содержали еврейские общины: сиротские дома‚ дома для престарелых‚ похоронные братства‚ общества помощи бедным и больным. Из рассказа И. Бабеля (о закрытии одесского дома для престарелых): "По дороге им встретились старики и старухи‚ выгнанные из богадельни. Они прихрамывали‚ согнувшись под узелками‚ и плелись молча. Разбитные красноармейцы сгоняли их в ряды. Тележки парализованных скрипели. Свист удушья‚ покорное хрипение вырывалось из груди отставных канторов‚ свадебных шутов‚ поварих на обрезаниях и отслуживших приказчиков. Солнце стояло высоко. Зной терзал груду лохмотьев‚ тащившихся по земле. Дорога их лежала по безрадостному‚ выжженному каменистому шоссе..."

Во время НЭПа борьба с религией ненадолго ослабла. В больших и малых городах появились кашерные магазины и столовые‚ работали артели по изготовлению кашерных колбас и других продуктов‚ в газетах печатали объявления о продаже мацы. Еврейская община Москвы открыла столовые и кафе, в которых нуждающиеся евреи получали бесплатные или дешевые завтраки, обеды и ужины. Появились частные еврейские издательства‚ которые выпускали книги религиозного содержания и еврейские календари; в Ленинграде‚ Бердичеве‚ Житомире и Полтаве печатали по старым матрицам молитвенники‚ псалмы‚ "Агаду" к празднику Песах. В первые годы советской власти вышло в свет талмудическое сочинение петроградского раввина Т. Каценеленбогена; раввины И. Абрамский и Ш. Зевин издали на Украине два выпуска еврейского религиозного журнала‚ в Полтаве напечатали сочинение раввина И. Красильщикова "Твуна" ("Разум") – комментарий к книге Маймонида.

В 1925 году цензура в Ленинграде не разрешила издавать "Агаду" – "вещь явно вредную"‚ запретила печатать еврейский календарь и приглашения на праздничные богослужения в синагоге‚ однако в Бердичеве‚ Житомире‚ Бобруйске‚ Минске‚ Полтаве и Полоцке книги религиозного содержания издавали еще несколько лет. Книготорговец Я. Гинзбург из Бобруйска в 1927–1928 годах выпустил в свет около ста тысяч экземпляров молитвенников‚ и в "Комсомольской правде" написали: "У него (Гинзбурга) есть свои агенты‚ книгоноши и книговозы‚ честно доставляющие его издания прямо на дом верующим. Ни один агент ни одного нашего издательства не может сравниться с ним в умении распространять книгу". После ликвидации НЭПа ужесточились условия цензуры; издание книг религиозного содержания прекратилось на долгие годы‚ и лишь через четверть века разрешили выпустить небольшим тиражом молитвенник и еврейский календарь.

В октябре 1926 года в городе Коростень на Украине проходила с согласия властей конференция раввинов Волынской губернии. Одним из инициаторов ее созыва был раввин Ш. Кипнис из Овруча; на конференции присутствовали пятьдесят раввинов Волыни, гости из разных городов России, Украины и Белоруссии, а также секретные осведомители ГПУ. Местная синагога была переполнена; в зале царила радостная атмосфера‚ словно в ожидании близких и существенных перемен; евсекция признала с неудовольствием: "Ни афиш‚ ни рекламы‚ а съезд получил широкую известность". Конференция избрала исполнительный комитет для выполнения принятых решений; раввин Ш. Зевин из Новозыбкова призвал евреев Советского Союза вернуться к традициям народа‚ развивать религиозное образование и противодействовать наступлению безбожия. По окончании конференции раввина Ш. Кипниса арестовали‚ кое-кого из участников вызывали на допросы‚ а исполнительный комитет вскоре разогнали.

Из популярной песни "воинствующих безбожников":

Не надо нам раввинов‚
Не надо нам попов.
Мы на небо залезем‚
Разгоним всех богов...

5

Евсекции и комсомол боролись с ритуальным убоем скота и птицы‚ запрещали выпекать мацу‚ не позволяли делать обрезание мальчикам, заставляли учеников еврейских школ учиться по субботам. В каждом городе проявляли инициативу по собственному разумению и вкусу. Закрывали еврейские кладбища. Сдавали в макулатуру священные книги из синагог и документы из их архивов. Проводили облавы на молящихся. Отправляли на принудительные работы по субботам и в дни религиозных праздников. Пекли субботние халы в виде серпа и молота. Организовывали лекции на тему "О вреде мацы" и "Дана ли Тора с неба?"

В Полтаве повесили в синагоге портрет Ленина; в Минске и Киеве пытались создать "красные общины" во главе с "красными раввинами"; в Дубровне Могилевской губернии фабрику по изготовлению талесов перевели на производство "полезных фабрикатов". Во множестве печатали "красную агаду" об избавлении от царского самодержавия и устраивали "коммунистические седеры" на Песах‚ пародируя пасхальные церемонии; в день поста и молитв Йом-Кипур приглашали евреев на бесплатные обеды с лекциями‚ организовывали "йомкипурник" – день общественных работ с торжественными шествиями под оркестр по улицам города. В Минске на Йом-Кипур комсомольцы ходили вокруг синагоги с плакатами‚ на которых были нарисованы целующиеся раввин со священником и написано "Долой раввинов и попов!"

Из Одессы сообщали: "После полудня к одесским синагогам на Пушкинской‚ Ришельевской‚ Ремесленной подкатили разукрашенные плакатами‚ флагами и транспарантами грузовики‚ на которых размещалось по двадцать-тридцать... безусых мальчишек и стриженых девочек. На плакатах такие надписи: "Долой дикий праздник!"‚ "Смерть Судному дню!"... Затем группа ворвалась в синагогу... Один из коммунистов дошел до такого экстаза‚ что тут же‚ у алтаря‚ вынув из кармана кусок хлеба‚ кричал: "Я ем в Судный день‚ а ваш Бог мне ничего сделать не может! Мы сильнее вашего Бога. Мы не боимся!.."

"Народ Израиля, израненный тяжко, едва удерживается сейчас на грани жизни и смерти... Наше молодое поколение... мобилизует все силы свои, чтобы уничтожать с враждебностью все то, что свято для нашего народа. Оно разрушает и расстраивает любой замысел или важное дело в национальной жизни, и главное его намерение – приблизить полный крах еврейства. Война его жестока и беспощадна". (Моше Мордехай Певзнер, летописец)

Повсюду проходили показательные процессы для "разоблачения религиозного культа". На этих процессах подставные "обвиняемые" – в традиционных одеждах верующего еврея – сначала защищали религию‚ но затем "осознавали" свои ошибки и каялись при всех‚ что они "сознательно отравляют еврейскую молодежь‚ чтобы держать народные массы в невежестве и в подчинении буржуазии". В Ростове провели суд над иешивой‚ в Харькове – над обрядом обрезания; обвинитель в Минске заявил: "На скамье подсудимых сидят не рядовые преступники, а представители тех, кто на протяжении сотен лет сосал во имя религии кровь еврейского народа". Показательный процесс в Киеве состоялся в том же зале‚ где некогда судили М. Бейлиса. Во время заседания поднялся с места один из зрителей и сказал "красным судьям": "Десять лет назад... черносотенные судьи пытались очернить еврейскую религию‚ Тору‚ Талмуд‚ – все‚ что дорого еврейству. Теперь вы‚ как истые антисемиты и ненавистники евреев‚ повторяете те же наветы на еврейскую религию и еврейские духовные ценности". В зале бурно зааплодировали; выступавшего немедленно арестовали‚ а судьи после "расследования" вынесли "смертный приговор еврейской религии".

В 1929 году‚ в дни празднования Рош га-Шана‚ еврейского Нового года‚ провели по стране "осенний антирелигиозный поход"‚ превратив десятки синагог в клубы; на второй день праздника организовали всесоюзный воскресник‚ а деньги‚ заработанные на воскреснике‚ передали на строительство самолета "Биробиджан" (этот самолет вошел в сводную "агитэскадрилью имени М. Горького", чтобы "вести беспощадную борьбу с остатками кулачества, с религией, мракобесием, с национальной рознью").

Отовсюду сообщали: "В Минске арестован реб Авраам‚ единственный в городе моэл‚ за совершение тайного обряда обрезания над сыном коммуниста..." – "В Кременчуге еврейские рабочие государственной фабрики по выделке мрамора справляли "красный брис" (взамен обряда обрезания). Зал фабрики был разукрашен. Новорожденному дали имя Карл..." – "Трудящиеся Александрии провели антирелигиозный карнавал накануне еврейской Пасхи. На площади города прошел торжественный митинг‚ на котором выступающие требовали отобрать две синагоги и одну церковь под культурные учреждения. После карнавала были сожжены Тора и Библия".

Заголовки в советских газетах отражали веяния времени: "В схватке с богом"‚ "Синагогу – под клуб!"‚ "Здесь молятся сотни‚ а отдыхать могут тысячи"‚ "Маца и кулич – одного поля ягоды"‚ "Гигиена или мракобесие" (против обряда обрезания). Государство финансировало антирелигиозную пропаганду‚ выпуская огромными тиражами журналы и книги на эту тему‚ плакаты и фильмы‚ а также материалы "для массовой работы в избах-читальнях‚ клубах и красных уголках".

Брошюра "О раввинах и синагогах" была "написана для громких читок"‚ и в ней сказано среди прочего: "В связи с ростом безбожия уменьшается нужда в раввинах (еврейских попах). На Украине‚ например‚ в 1914 году было 1059 раввинов‚ а в 1927 году их числилось там 830... На Украине в 1914 году было 1400 еврейских синагог‚ а в 1927 году – 1034‚ то есть число синагог уменьшилось на 366‚ или на 23 процента. Число православных храмов на Украине за это время уменьшилось также на 23 процента (было 10 897‚ стало 8324)..." Авторы брошюры предлагали ответы на возможные вопросы: "Могут спросить: почему церквей закрыто больше‚ чем синагог? На это нужно ответить так: если в районе имеется двадцать церквей и две синагоги‚ то можно ли‚ закрывая две церкви‚ требовать закрытия двух синагог? Нет‚ нельзя..."

Борьба "за души" не прекращалась. Победа над религией не вызывала, казалось, сомнений, и журналист "Красной газеты" сообщал с удивлением из белорусского местечка: "Случайно я заглянул в одно открытое окно. Там стоял и молился мальчик... Глаза его горели‚ сухие пальцы перелистывали молитвенник‚ а губы шептали‚ и шептали‚ и шептали‚ а сам он раскачивался и раскачивался‚ как раскачиваются старые евреи в синагоге".

6

В первые годы советской власти вышла книга "Еврейское местечко в революции" – результат обследования еврейского населения Украины и Белоруссии в 1924 году. В книге отмечены изменения‚ произошедшие после 1917 года‚ и хотя авторы статей стояли на большевистских позициях и делали соответствующие выводы‚ стоит пересказать в сокращении подмеченные ими приметы нового быта‚ которые шли на смену прежнему укладу еврейской жизни.

Местечко Хабно Киевской губернии. Ребятишки бегают совсем голышом‚ сверкая черным пузом. Об обуви и думать позабыли. Головки выцветают под солнцем‚ как лён. Одежда у местечковой молодежи заменилась на деревенскую‚ поровняв евреев и русских. Вместо шубы в ходу овчинный полушубок; если он дубленый и чернёный‚ то считается модным‚ – на окраине местечка еврейскую молодежь не отличить от деревенской. Общее впечатление таково: чувство катастрофы у стариков‚ растерянность и недоумение у людей средних лет‚ сомнения и душевная борьба у беспартийной молодежи‚ упрямая вера у комсомольцев и восторженная‚ неиссякаемая радость у пионеров. Энергичные и предприимчивые меламеды поменяли свою профессию‚ и тем не менее сорок–пятьдесят детей еще обучаются в хедерах. Встречаются в местечке и семидесятипятилетние‚ восьмидесятипятилетние старики‚ которые не унывают – "всякое бывало"‚ строго исполняют законы с обычаями и спокойно доживают свой век. Но эти старики – единицы.

На старом еврейском кладбище нет забора‚ и свиньи свободно разгуливают на могилах‚ сровненных с землей. Кое-где валяются остатки каменных плит‚ на которых с трудом прочитаете надпись. На одном камне указан 1760 год‚ а рядом крестьянин спокойно понукает лошадку‚ шагая за плугом. Полагают‚ будто крестьяне исподволь захватывают по кусочку жирной кладбищенской земли‚ отодвигая по ночам граничные столбы внутрь кладбища. "Положение религии очень плохое‚ – говорит раввин. – Суббота еще соблюдается‚ даже рабочими‚ но кошер не соблюдают. Многие евреи ездят в субботу за товаром или по другому делу". У раввина больная жена и десять детей. Он терпит материальную нужду‚ и настроение у него весьма унылое.

Клуб – культурный центр молодежи. Читают лекции о мироздании‚ новом быте, о текущих политических вопросах. Перед одной из лекций обсуждали вопрос‚ допустить ли в зал "гнилую‚ мелкобуржуазную интеллигенцию"‚ как называют комсомольцы своих беспартийных сверстников. Во время лекций клуб переполнен. Забираются на подоконники. Теснятся в соседних комнатах. Малейший скрип двери или разговор вызывают негодующий ропот. В один прекрасный день в клубе проводят чрезвычайное мероприятие. У молодой еврейской девушки и русского парня родилась девочка по имени Партлена (партия Ленина). По этому поводу справляют ее "звездины". Комната битком набита. Председатель открывает заседание. Мать девочки утирает слезы – бледное‚ красивое‚ с характерным еврейским носом лицо. Заплетающимся языком клянется‚ что дочь окажется достойным членом организации юных ленинцев. Матери вручают ленинский значок.

В пасхальный вечер молодежь местечка Хабно натаскала в клуб стулья‚ большие лампы‚ разложила на столах калачи и устроила комсомольский "седер". Учителя еврейской школы прочитали пародийную "агаду" взамен сказания об исходе евреев из Египта: "Горек был хлеб родителей наших. Кто богат – все имел‚ а кто беден – имел право с голода пухнуть. В этом году были здесь‚ а через год нас могли упрятать в землю Израиля. В этом году были рабами‚ а через год могли стать свободными на том свете". Завершалась пародийная "агада" таким образом: "Были мы рабами у капитала‚ но пришел Октябрь и освободил нас‚ вывел мощной рукой из страны эксплуатации. В этом году – революция здесь‚ в будущем – революция во всем мире".

Еврейское сельскохозяйственное поселение Ново-Златополь (Екатеринославская губерния). По субботам трудно собрать десять человек‚ чтобы провести службу. Нет средств отремонтировать синагогу. Невозможно содержать кантора и служку. Раввин‚ он же резник‚ получает пятнадцать пудов ржи в месяц и имеет небольшой доход от резания кур. Раввину семьдесят лет. Он приехал из Литвы‚ живет со старухой-женой‚ у него два сына: один в Красной Армии‚ а другой в городе‚ служит в советском учреждении. Синагога страшно запущена‚ стены обваливаются‚ во многих окнах не хватает стекол. Молодежь совсем отошла от религии. В субботу открыто курят‚ посты не соблюдают‚ ежедневные молитвы почти никто не совершает. Нерабочим днем считается воскресенье‚ но празднуется суббота‚ и получается такая картина: в субботу большинство жителей не работает‚ а учреждения открыты‚ в воскресенье они работают‚ но учреждения закрыты. Из всех обрядов еще крепко держатся "брис" (обрезание) и "хупа" (венчание). Из религиозных братств сохранилась только "хевра-кадиша" (погребальное братство)‚ так как "красных" похорон здесь нет.

Гомель. Синагоги с каждым днем пустеют. По углам синагог видны лишь морщинистые лица и длинные седые бороды. В наиболее крупные праздники проводятся антирелигиозные демонстрации с митингами. В демонстрациях принимает участие преимущественно молодежь; после речи каждого оратора оркестр исполняет революционный гимн. Стариков эти демонстрации возмущают; в страхе перед небывалым нечестием они поговаривают о мессианских временах и гибели мира. В главной синагоге Гомеля помещается зал горсовета. Здесь часто устраивают рабочие конференции‚ доклады‚ красные октябрины. На октябринах два новорожденных еврейских мальчика – дети рабочих-печатников – были встречены на пороге жизни не болью обрезания‚ а радостными приветствиями строителей новой жизни. В другой крупной синагоге ныне устроена сапожная фабрика. И там‚ где раньше раздавались молитвы‚ теперь слышен стук молотков и песни рабочих. Вопрос о работе в субботний день раньше являлся для религиозного еврея чрезвычайно серьезным. Но теперь обстоятельства изменились. Приходится работать по субботам или уходить со службы. И конечно‚ все ходят на службу.

В конце 1921 года начали закрывать в Гомеле иешивы и хедеры. На этой почве произошло столкновение с раввином Баришанским‚ который защищал хедеры‚ "этот единственный жизненный источник еврейства". В результате – арест раввина Баришанского и его ближайших приспешников и суд над ними. Суд происходил в местном театре. Стол‚ за которым сидели судьи‚ был покрыт красным сукном‚ по стенам зала развесили красные революционные плакаты‚ а в углу группа подсудимых во всем черном – длинные сюртуки и ермолки. Дело слушалось на еврейском языке‚ в зал допускали по билетам‚ распределенным по профсоюзам‚ – на суде были заколочены последние гвозди в гроб старого хедера‚ хедеры окончательно ликвидировали. И если теперь кто-либо из религиозно настроенных родителей желает обучить своих детей "кадишу" (поминальной молитве‚ которую читает сын после смерти родителей) или священным книгам‚ приходится приглашать меламеда к себе домой. Старый меламед бродит по урокам‚ которые оплачиваются весьма и весьма скудно. Говоря о меламеде‚ люди уныло покачивают головами: "Что же ему делать‚ когда жена и дети‚ да сохранит их Господь‚ хотят есть..."

В один из субботних вечеров я заглянул к раввину Шнеерсону. В небольшой комнате было человек десять–двенадцать. Все глубокие старики. Шла беседа о величии руководителей хасидизма‚ раввин и все остальные рассказывали легенды о глубокой прозорливости первых цадиков. Настроение присутствующих стало повышаться‚ и один из хасидов пылко воскликнул: "Если бы наши цадики оставались в живых и если бы коммунисты узнали про их величие‚ они не подняли бы руку на еврейскую религию!.." Раввин сказал: "Ко мне обратился молодой человек с вопросом‚ что‚ мол‚ будет делать Всевышний‚ ведь Он потерял почти всех евреев? И я ему ответил‚ что основной капитал Всевышнего – шестьсот тысяч человек‚ освобожденных Им из Египта‚ цел и неприкосновенен‚ и Он всегда найдет их в различных уголках земли".

А жизнь бурлит. Старое перемешивается с новым в одном водовороте, и трудно разобрать‚ чего в нем больше. На базаре по-прежнему идет бойкая торговля по пятницам. "Свежая рыба‚ евреи! Свежая рыба! Хороша для субботы!.." По-прежнему во многих домах по пятницам готовятся к встрече субботы; выпечка хлеба приурочена к пятнице‚ по пятницам производится генеральная уборка дома. В день Тиша бе-ав (день разрушения Храма) на кладбище с раннего утра потянулись евреи: это были преимущественно старики и старухи. Они пришли поведать печали своим дорогим покойникам‚ чтобы те передали о них Господу Богу. Тут и там мелькали на кладбище группы молодежи с ленинскими значками на груди. Представитель общины собирает пожертвования на ремонт кладбища. "Пожертвуйте‚ евреи"‚ – обращается он к молодежи. "Мы здесь лежать не будем"‚ – раздается гордый ответ. "Зачем же вы сюда ходите?" – "Наши родители здесь лежат". Вокруг слышны причитания на еврейском языке, и вдруг‚ резко выделяясь‚ раздаются причитания по-русски. Это молодая девушка. "Скажите ей‚ – говорят старухи‚ – что там понимают и по-еврейски..."

"За истекший год‚ – сообщает заведующий клубом‚ – нами проделана большая работа по борьбе с религиозными предрассудками". Рабочие-евреи провели у станка всю еврейскую Пасху‚ но зато заранее заготовили разные сласти‚ печенье и пироги‚ на которых красовались революционные лозунги; три дня подряд праздновали Первое мая‚ устраивали грандиозные пирушки. В городе существует еврейский детский клуб. По стенам висят портреты вождей революции. В витрине вывешиваются объявления‚ стенная детская газета "Функен" ("Искры"); вся работа ведется на еврейском языке. На улице‚ под окнами синагоги‚ дети распевали песню: "Долой‚ долой монахов‚ раввинов и попов..." В синагоге в это время выступал "магид" (проповедник). Дети ворвались в синагогу‚ подняли невообразимый шум‚ и только после долгих уговоров удалось их удалить. Мальчик лет двенадцати сказал: "Нужно прибить к дверям синагоги крест‚ и старики разозлятся".

Некоторые особо религиозные родители‚ чтобы спасти своих детей от "крамолы"‚ изолируют их от окружающей еврейской детворы‚ не отдают в советские школы и т. д. Но эти усилия смешны и бесполезны. Комсомол‚ пионеры‚ советские школы‚ рабочие клубы – "крамола" растекается широким потоком...

7

За несколько лет до революции некий дальновидный еврейский педагог предостерегал: "Безбожная еврейская молодежь будет опасна не только для евреев‚ но и для всей России..." Жизнь показала со временем‚ что "опасной" оказалась безбожная молодежь каждого народа‚ населяющего Советский Союз‚ – и не только молодежь. Большевики-евреи совместно с большевиками иных национальностей искореняли еврейскую религию‚ а вместе с ней и христианство с мусульманством‚ что усиливало антисемитские настроения. Г. Зиновьев утвердил решение суда о высшей мере наказания петроградскому митрополиту Вениамину‚ и израильский историк Й. Недава отметил: "Смертные приговоры церковным иерархам не были редкостью... Но когда смертный приговор христианскому священнику подписывал еврей‚ это запоминалось многим‚ и лишь энергичные меры предосторожности и жестокие наказания способствовали предотвращению погромов".

Адмиралтейский проспект в Петрограде назвали проспектом С. Рошаля‚ Дворцовая площадь стала площадью М. Урицкого‚ Коммунистическому рабочему университету присвоили имя Г. Зиновьева; в городе появились фабрики имени В. Слуцкой и Нахимсона. После убийства комиссара по делам печати М. Володарского (Гольдштейна) Литейный проспект переименовали в проспект Володарского‚ поставили ему памятник в центре города‚ монумент воздвигли и на месте покушения с такой надписью: "На этом месте наемным убийцей предательски убит 20 июня 1918 года любимый вождь петербургских рабочих М. Володарский". В 1919 году Петроградский совет – не без ведома Зиновьева – объявил конкурс на лучший портрет "деятелей наших дней"; среди тех‚ кого следовало увековечить‚ были Ленин‚ Луначарский‚ Троцкий‚ Урицкий‚ Володарский, Зиновьев – это также подогрело антисемитские настроения.

Б. Зайцев‚ писатель-эмигрант: "Это было самое разудалое и полоумное время революции‚ когда разрушали церкви‚ а на площадях ставили наскоро слепленных из плохого гипса Марксов и Энгельсов‚ – одна такая пара‚ помню‚ просто растрескалась в Москве от мороза‚ а потом растеклась под дождем‚ как снежная кукла от весенних лучей. Это было очень страшное время – террора‚ холода и всяческого зверства".

В. Жаботинский (из газеты "Рассвет"): "Урицкий‚ Володарский‚ Нахимсон... Три имени сопровождают вас в Петербурге повсюду. Они нагло лезут в глаза. Они назойливо звучат в ушах. Урицкий‚ Володарский‚ Нахимсон... Три ничтожества! И надо же им было родиться евреями..."

Евреи – партийные деятели участвовали в закрытии церквей и изъятии церковных ценностей‚ входили в состав комиссий, которые вскрывали саркофаги почитаемых святых. В 1919 году от взрыва бомбы‚ брошенной анархистами‚ погиб секретарь Московского комитета партии В. Загорский‚ еврей-большевик‚ и Сергиев Посад – место векового поклонения православных христиан – переименовали в город Загорск. Возможно‚ большевики-евреи не имели прямого отношения к этому решению‚ однако им не мешало бы оценить происходящее и воспротивиться изменению названия в предвидении будущих конфликтов. Большевики русского и грузинского происхождения – Ленин‚ Бухарин‚ Сталин‚ Луначарский – тоже боролись с церковью‚ но то была борьба христиан (хоть и заблудших) с христианством‚ "своих" со "своими"; евреи же в той борьбе оказались чужаками‚ ненавистными иноверцами‚ которые некогда "распяли Христа"‚ "распинали" теперь церковь‚ – и к ним предъявляли особый счет.

Л. Троцкий писал в автобиографии: "В числе десятка других работ‚ которыми я руководил в партийном порядке‚ то есть негласно и неофициально‚ была и антирелигиозная пропаганда‚ которой Ленин интересовался чрезвычайно. Он настойчиво и не раз просил меня не спускать с этой области глаз". Троцкий стоял во главе секретной комиссии по изъятию ценного имущества из церквей‚ мечетей и синагог; во избежание антисемитских выступлений В. Ленин указывал членам Политбюро: "Официально выступать с какими бы то ни было мероприятиями должен только товарищ Калинин. Никогда и ни в каком случае не должен выступать ни в печати‚ ни иным образом перед публикой товарищ Троцкий..." С 1921 года Союз воинствующих безбожников возглавлял еврей Е. Ярославский‚ председатель комиссии по отделению церкви от государства при ЦК партии большевиков. В этой комиссии активно сотрудничали Н. Бухарин‚ Ф. Дзержинский‚ А. Рыков‚ В. Бонч-Бруевич‚ А. Луначарский‚ И. Скворцов-Степанов‚ а также большевики-евреи – Л. Троцкий‚ Г. Зиновьев‚ Л. Каганович.

М. Горький говорил в 1922 году (из интервью для нью-йоркской газеты на идиш): "Еврейские большевики должны были оставить эти дела для русских большевиков. Русский мужик хитер и скрытен. Он тебе на первых порах состроит кроткую улыбку‚ но в глубине души затаит ненависть к еврею‚ который посягнул на его святыни... Ради будущего евреев в России надо предостеречь еврейских большевиков: держитесь поодаль от святынь русского народа! Вы способны на другие‚ более важные дела. Не вмешивайтесь в дела‚ касающиеся русской церкви и русской души".

Из газеты "Еврейская жизнь" (Харбин‚ 1922 год): "Во время конфискации церковных ценностей в Ростове-на-Дону чернь атаковала еврейские дома и еврейские улицы с криком "Бей жидов!.."

Комиссариат по еврейским национальным делам вначале возглавляла коллегия из пяти человек: С. Диманштейн – большевик‚ И. Добковский – левый эсер‚ а также бывшие анархисты С. Агурский‚ А. Кантор и А. Шапиро‚ примкнувшие к большевикам. В 1924 году Народный комиссариат по делам национальностей был упразднен‚ а вместе с ним и Комиссариат по еврейским национальным делам.

С. Диманштейн – комиссар по еврейским делам, с октября 1918 года также председатель Центрального бюро евсекций‚ редактор первой советской газеты на идиш "Эмес"‚ нарком труда Литовско-Белорусской ССР‚ нарком просвещения Туркестана‚ заведующий национальным сектором ЦК партии большевиков‚ председатель ОЗЕТа, директор Института национальностей в Москве. Арестован в 1938 году‚ обвинен в шпионаже в пользу английской разведки, расстрелян. С. Агурский – партийный деятель‚ историк революционного движения‚ заместитель председателя Центрального бюро евсекций‚ член-корреспондент Белорусской академии наук; принимал участие в создании компартии США. Арестован в 1938 году‚ умер в ссылке в Казахстане.

***

Левые бундовцы, вступившие в партию большевиков‚ работали в советских учреждениях‚ но в ЦК партии и Совнарком их не допустили. Партийная перепись 1926 года установила‚ что в составе РКП(б) было 2463 бывших бундовца. К 1937 году их обвинили в том‚ что они "вступили в партию большевиков с целью подрыва ее изнутри"; многих расстреляли по обвинению в шпионаже или отправили в лагеря.

М. Рафес – лидер левых бундовцев‚ работал в евсекции‚ призывал к ликвидации всех еврейских организаций‚ "агентов Антанты и империализма". Редактор газет и журналов на идиш. Автор многих книг. Арестован в 1938 году‚ погиб в лагере. М. Фрумкина (Эстер) – член ЦК Бунда‚ член Центрального бюро евсекций‚ яростный борец с иудаизмом‚ который она называла "крепостью еврейской реакции", в 1923 году выпустила памфлет "Долой раввинов!" Редактор первого восьмитомного собрания сочинений В. Ленина на идиш‚ автор его биографии на идиш‚ ректор Коммунистического университета национальных меньшинств Запада. Арестована в 1938 году‚ погибла в лагере. М. Литваков – один из основателей Объединенной еврейской социалистической рабочей партии "Фарейникте"‚ член Комбунда, активный деятель евсекции‚ ответственный редактор газеты "Эмес"‚ непримиримый борец с инакомыслием. Арестован в 1937 году, обвинен в создании "троцкистской террористической группы", расстрелян. А. Чемерисский – бывший бундовец‚ с 1920 года председатель Центрального бюро евсекций‚ проводил жесткую политику по подавлению национальных форм еврейской жизни. Его именем назвали центр еврейского национального района на Украине – поселок Чемерисск‚ переименованный затем в Сталиндорф. Арестован в 1939 году‚ погиб в лагере.

***

В 1920 году был расстрелян последний калонтар – руководитель еврейской общины Бухары П. Рабин. В 1922 году‚ в праздник Шавуот‚ в Гомеле проходил суд над хедером‚ раввина Р. Баришанского осудили на два года лишения свободы. В 1923 году власти обнаружили в Москве тайную еврейскую молельню и при ней хедер на несколько детей – руководителей хедера привлекли к суду. В 1924 году арестовали в Грузии несколько раввинов и учителей иешив. В 1925 году в Киеве проходил суд над основателем подпольной иешивы Винярским. С 1927 года раввин А. Дрейзен руководил иешивой в Витебске‚ куда приезжали учиться из других городов СССР; эта иешива просуществовала три года‚ а затем нескольких раввинов и жителей города, помогавших иешиве, отправили в лагеря.

В 1930 году в Минске арестовали раввинов по обвинению в контрреволюционной деятельности и клевете на СССР; их освободили после того‚ как они подписали письмо об отсутствии религиозного преследования в Советском Союзе. В том же году осудили на десять лет раввина хасидской синагоги Ш. Лазарова за организацию религиозного обучения в Ленинграде (умер в заключении). Подпольная иешива на квартире М. Раппопорта существовала в Киеве до 1937 года, а в белорусском местечке Щедрин был подпольный хедер, которым руководил раввин С. Фрадкин. Раввина М. Робинсона‚ главу подпольной иешивы в Бердичеве‚ арестовали в 1938 году‚ сослали в Среднюю Азию‚ но и там он впоследствии стал главой иешивы в Самарканде.

Раввины, покинувшие СССР, заняли ведущие места в еврейских общинах мира. Рав Ш. Аронсон из Киева стал главным раввином Тель-Авива и Яффы. Рав Х. Брук из Новгорода-Волынского был раввином в Тель-Авиве и Ришон ле-Ционе. Рав Ш. Кипнис из Овруча стал раввином одного из районов Иерусалима, а рав Ш. Гликсберг из Одессы – раввином одного из районов Тель-Авива. Рав Ш. Зевин из Новозыбкова был главным редактором "Энциклопедии Талмуда" в Иерусалиме. Рав Р. Баришанский из Гомеля стал раввином в Нью-Йорке и Вашингтоне, а рав Б. Рабинович из Витебска – раввином в Чикаго.

В 1930 году в Слуцке осудили на десять лет заключения раввина И. Абрамского; он был освобожден досрочно из-за протестов в европейских странах‚ выехал из СССР‚ жил и работал в Иерусалиме‚ стал первым раввином‚ получившим в 1956 году Государственную премию Израиля.

***

Устрашающий итог борьбы с православием: за годы Гражданской войны погибло около десяти тысяч представителей духовенства, в 1922 году уничтожили более восьми тысяч священнослужителей‚ с 1924 по 1936 год репрессировали почти пятьдесят тысяч‚ в 1937 году – восемьдесят пять тысяч‚ с 1938 по 1941 год – более двадцати пяти тысяч. В 1915 году в Российской империи числилось 141 757 служителей православной церкви – епископы‚ священники‚ дьяконы‚ псаломщики‚ монахи и монахини. 130 000 из них погибли к 1941 году‚ в том числе триста архиереев – лиц высшего священнического сана.

Отец Георгий‚ преподаватель истории русской православной церкви в Духовной академии Санкт-Петербурга (1997 год): "Безусловно‚ главная доля ответственности за церковный геноцид‚ имевший место в России‚ должна быть возложена на представителей русского народа‚ допустивших в своей стране это страшное явление. Но вместе с тем нельзя делать вид‚ что эти события не имеют никакого отношения к представителям еврейской радикальной интеллигенции... Китайский палач в харьковском ЧК или латышский стрелок‚ охраняющий членов Совнаркома‚ для христианина не то же самое‚ что представитель еврейского народа‚ осуществляющий руководство политикой большевиков... Для христиан евреи выступают как представители особого народа‚ к которому предъявляется особый счет‚ и этот особый счет заключается в главном – еврейский народ‚ как‚ возможно‚ никакой другой‚ не может быть равнодушным к проблеме Бога‚ и он действительно чаще всего стоит перед выбором: либо быть с Богом‚ либо быть против Него".

***

Из еврейских газет зарубежья (1922–1923 годы):

"Витебская газета "Комунистише фон" ("Коммунистическое знамя")‚ опубликовала отчет о процессе‚ возбужденном еврейской секцией... против известного произведения Переца "Бонтче молчаливый". Герою произведения ставится в вину самое тяжелое преступление с пролетарской точки зрения: молчаливое страдание. Суд заявил‚ что пролетарий не имеет права молчать‚ когда его обрекают на страдания. Защитник указал на то‚ что Бонтче жил до рождения Карла Маркса и не знал современной пролетарской морали. Это объяснение спасло Бонтче..."

"Очень характерен случай с мацой‚ которую прислала организация Джойнт. Эту мацу не раздали еврейскому населению под тем предлогом‚ что она представляет собой контрреволюционную пищу. Мацу распределили между солдатами‚ которые перепродавали ее евреям..."

"Известный проект еврейских комиссаров о запрещении обряда обрезания был провален только благодаря татарам. В программу стратегических действий входит и план – выкопать из могил рабби Исраэля Баал Шем Това и рабби Нахмана из Брацлава‚ а также искоренить древнееврейский язык..."

"Раввин Я. Мазе сообщил на совещании раввинов‚ что за последний год он лично венчал по еврейскому обряду 367 христианских женщин‚ перешедших в еврейство. Евсекция приняла решение‚ что каждый венчающийся по "закону Моисея и Израиля" исключается из партии..."

***

В 1923 году руководители евсекции попытались превратить Московскую хоральную синагогу в еврейский коммунистический клуб, но раввин Москвы Яаков Мазе обратился с протестом к Ф. Дзержинскому, и синагогу удалось отстоять. Мазе умер в декабре 1924 года; чтобы оповестить евреев столицы о его похоронах, решили поместить объявления в газетах, но власти отказались это сделать. И тогда группа молодых сионистов нашла выход из положения: они взяли телефонную книгу Москвы и стали звонить по тем номерам, возле которых были указаны еврейские фамилии. Каждому сообщали кратко: "Умер раввин Мазе. Похоронная процессия отправляется от Главной московской синагоги в такое-то время".

Это продолжалось всю ночь; иногда им отвечали евреи-большевики и с негодованием бросали телефонную трубку, но в назначенный час у Главной синагоги столицы собрались тысячи евреев, чтобы проводить рава Мазе в последний путь. Траурная процессия направилась на еврейское Дорогомиловское кладбище; по пути следования гигантской колонны останавливалось движение транспорта, прохожие спрашивали с изумлением: "Кого вы хороните?.."

***

Перед основными еврейскими праздниками журнал "Воинствующий безбожник" выпускал приложение на идиш "Эпикорес" – "Безбожник". В одном из его выпусков напечатали "Красную агаду" для проведения пасхального "седера". В пародии на традиционную пасхальную песню "Дай даейну" ("Этого было бы достаточно") высмеивали нэпмана-еврея‚ который спасался от фининспектора:

Если бы пришли большевики
И ничего не забрали‚
Этого было бы достаточно.
Если бы они пришли и все забрали‚
Но разрешили бы нам торговать‚
Этого было бы достаточно.
Если бы запретили торговать и пришел фининспектор‚
Мы бы с ним поделились‚
И этого было бы достаточно...

назад ~ ОГЛАВЛЕНИЕ ~ далее